Стас упёрся, хоть ползком, хоть беззубым ужом, но рванул сквозь непомерное для него колдовство. Напрасно всё. Дракон-вихрь едва откликнулся, как надоедливого комара, отбил Стаса на край поляны. Тае послышался хруст костей и сдавленные хрипы боли. И ничем не помочь, самой бы выдержать. Горячий втер сильнее зацарапал кожу лица. Подхватил корзину с ребёнком. Люлька взмыла в воздух на добрый метр.
- А-а-а! - сдавленно заорала Тая.
Метнулась вперёд. Уверенная в том, что и одежда на ней уже горит, и вот-вот начнёт обугливаться кожа.
- Нет! Он убьёт его, дура!
Обо что-то споткнулась. Полетела, успевая выставить вперёд руки. Упала на Драконов Камень, и соскользнула с него. Сил подняться нет.
- Дура, дура... - уже не криком, зарычала в бессилии.
И, о боги, неожиданно уловила движение со стороны Трибоха. Король кое-как поднялся и нелепой неповоротливой торбой снова потопал к камню. Тая поняла, что это Стас дал ему такую возможность, даже серьёзно изувеченный он удержал на себе натиск пусть и тени, но тени настоящего божества. А Трибох не закричал, скорее замычал, но его почему-то отлично все услышали.
- Спаси его, Катя! Катенька, спаси! Прости меня и спаси!
- Спаси! - хрипло вклинилась Тая.
И чудо свершилось. Катино изваяние ожило, она заметила Трибоха. Её взгляд на мгновение стал осмысленным. Гибкая тень, как чёрная птица взмыла над камнем, над люлькой. Мать укрыла собой сына. Вся огромная масса мутного ещё дракона вздрогнула. К Кате потянулись ветряные драконьи лапы. Обхватили тонкое тело, потянули как струну, и непонятно какой силой оно удержалось над люлькой.
В душе Таи смешались чувства всех: Катины, Стаса, Трибоха, болезненно обожгли смутные драконьи. Выцепила главные - Катины: "Живи, сынок..." Чужая боль резью полоснула по вискам. Катя-струна пролепетала последнее: - "Живи..." И словно поломанная кукла упала на землю. У Таи и дышать, не то, что кричать, силы едва нашлись. Разинула рот, как издыхающая рыба, но потянулась мысленно, подпитывая Катино: "Живи!" Что-то грохнуло или взорвалось над головой. Корзина с ребёнком тоже полетела на землю.
Как дотянулась? Успела подхватить Лёнечку и тут же шаньгой повалилась на камень. Оглушила тишина, исчез колдовской звон. Дракон ушёл. И не победили бы, от Катиного самопожертвования ушёл. В душе выморозило от понимания - да, убил. Катю убил.
В чувство привёл плач ребёнка. Лёнечка раскраснелся, в люльке заелозил. Но это не страшно. У Таи всё тело дрожит, и это не неважно. Наложила на мальчонка слабый сонный оберег и когда тот утих позволила себе отлипнуть от камня.
Вместе с корзиной медленно побрела прочь. По подбородку потекло что-то густое и липкое. Кровь? Когда поранилась не вспомнила. Вспомнила про Трибоха, оглянулась. Он сидит на земле, низко склонившись. Сгорбленные плечи мерно вздрагивают. Сидит спиной, но Тая поняла, что король беззвучно плачет. Катя лежит у него на коленях. Мёртвая.
Подошла к Стасу. Тот болезненно сощурился и попытался улыбаться, но выглядеть обычным бодрячком у парня не получилось.
- Оказалось мы не так и сильны? - констатировала Тая.
Встать и не попробовал. Ничего, главное, жив. Ей захотелось смахнуть соринки с измятого лица, но сдержалась, Стас гордый.
- И всё равно, это было здорово, Таюха! - прохрипел он. - В первый раз такую силищу нюхал.
- Ага, - проворчала она, - хорошо, чудовище не целиком сюда припёрлось, а только малой частью. Да и лениво ему было нас убивать. Как от мух отмахивался, а Катерину, вот, убил...
- Убил. Скорее жертву принял, за мальца. Думаешь древних богов вот так запросто, задарма можно тревожить, к мелким нашим делам призывать?
Стас закрыл глаза, всё-таки ему очень тяжело. Тая выждала несколько минут и аккуратно спровадила на него целительную нитку. Не нитку даже, а так, тонюсенькие ворсинки от неё, очень маленькое колдовство. Стас исцелялся всегда сам, медленно и неумело, но всё равно, ей лечить себя запрещал, всегда злился если пыталась.
- Эй, не спи, соратник! - попыталась отвлечь его нарочитым ворчанием. - Я на себе что ли тебя домой потащу? Ты видел, как только что по краю поляны сокол пролетел?
- Где сокол?! Был сокол? - Стас широко открыл глаза и завертел головой, а Тая подметила, что лечебную ниточку не заметил и осторожно отправила вторую. Парню стало, хоть немного, но легче. Сразу зашевелился. Она попыталась прижать упрямца к земле, удержать, чтобы ещё хоть какое-то время не двигался. Какое там, приподнялся на локтях, потянул носом по ветру.
- Дай надышаться.
Уступила, сама вдруг осознала, что воздух вокруг снова естественный, целительный и пахучий. Елово-сосновый лес зашелестел ласково, обнял. И у Таи руки почти перестали дрожать, и кожа с них от драконьего огня не слезла, обычная кожа.
- Его тоже Леонидом зовут, - стала отвлекать от лечебных ниточек Стаса дальше. Говорить о том раненом ею молодом охотнике нужды нет, Тая отчего-то разом поняла, что он выживет. Но Стас-то этого знать не может, пусть утешает.
- Выживет он. Я уверен. - Друг поддался на её уловку. - И, да, я тоже в совпадения с именами не верю. Связаны как-то теперь оба Леонида с тобой. Решено, забираем с собой мальца.
- Не отдам! - зычно прогремел подошедший Трибох. - Я понимаю. Сына спасли и меня, и всё королевство... Но как же так? Он же остался обыкновенным. Зачем он вам такой?
- Ну, во-первых, без тебя бы не спасли, а во-вторых, это Катя вовремя одумалась, - терпеливо пояснил королю Стас. - И потом, ты, Трибох, вроде умный мужик, а простого не понимаешь. Так будет лучше для всех. А, главное, для твоего сына. Это тут, где живут только волшебники, Лёня обыкновенный. А в большом мире никто не знает каким он станет, каждый из нас там в первую очередь не волшебник, а просто человек.