– Люб, слушай, как ты думаешь, этот ваш Ярослав мне интервью даст?
– А почему не даст? – пожала плечами она, натягивая через голову черное обтягивающее боди. – Если хорошо попросить. Но на самом деле он тебе его даст, если увидит, что от этого будет доброе дело, а не злое. Он, знаешь, такие вещи на раз вычисляет. Он вообще очень, очень интересный.
– Только вся эта история с амнезией какая-то стремная, – пожала плечами я. – Тебе так не кажется?
– Что стремного в амнезии? У моего мужа на работе одному из их охранников на голову упала плита строительная, так он выжил, но тоже ничего не помнил больше года. Да и до сих пор тещу не узнает! – хохотнула тетка. – Правда, в основном, когда она его просит ее рассаду на дачу отвезти. А если серьезно, я, тут пока побыла, поняла, с людьми всякое разное случается в жизни, чего хочешь можно ожидать. Так что я уже ничему не удивляюсь. Главное, он видит многое. И может тебе помочь. С работой твоей, опять же.
– Дай-то бог, – вздохнула я. И подумала, что отчасти согласна с теткой. Каково это, интересно, жить с ужасным страхом высоты? Когда от одной мысли о пропасти или о виде на город с крыши начинает подташнивать. И каково, когда рабочий офис вдруг перебирается с первого этажа на тридцать восьмой? Кошмар. Редакция «Новой Первой» засела на девятом этаже, но мне лично на это наплевать. А если бы не было?
– Он, наверное, многое пережил? – спросила я, растянув свое тело на коврике. Гуру запаздывал, десять минут уже тоже прошли.
– Наверняка, – согласилась тетка. Я замолчала и закрыла глаза.
Это в любом случае хорошо для меня – отвлечься, пообщаться со старым мудрым человеком, который знает о жизни куда больше меня. Главный вопрос, который меня мучает, заключается в том, что я не уверена вообще, куда мне следует дальше идти. Правильный ли я выбрала путь? Не тот, который сейчас лежал передо мной, а в более глобальном смысле – ПУТЬ. Все мы так или иначе выбираем его. Переезжать или не переезжать в коммуналку, стоит ли нам с Пашей уже жить вместе или стоило бы подождать. Нужно ли мне биться за право заниматься суровой репортерской журналистикой или добить до конца нашего Игоря Борисовича. Рано или поздно он сломается – он уже привык полагаться на меня и распоряжаться мной. Ни одного выпуска не обходится без моих статей, а уж на сайте их висит вообще море. Многие мои статьи имеют неплохие рейтинги на нашем портале. И их уже много накопилось за год. Я помню их все, я коплю их в специальной папочке, делаю своеобразное портфолио. Надо только придумать, как убедить Игоря Борисовича в том, что меня надо брать в штат – или я уйду в другие руки, с таким-то портфолио. Нужно будет кого-нибудь подговорить, чтобы набить себе цену.
Черт, почему я опять все свела к поиску работы? Нет, мне определенно есть о чем поговорить с этим целителем страхов. У меня этих боязней – чемодан.
– Вась! – окликнула меня тетка. – К слову об его амнезии. Я однажды видела Ярослава со священником, они по улице шли к метро.
– И что? – ухмыльнулась я. – Что это доказывает?
– А что опровергает? – покачала головой тетка. – Все бывает, и не такое. Сейчас в монастырях многим помогают. Могли и его принести.
– Но это же не сейчас было? Сколько этому вашему старцу лет? – спросила я. Тетка на секунду застыла так, словно мои слова невероятно шокировали ее. Затем она ткнула сидящую рядом Светлану в бедро и бросила, явно с трудом сдерживая смех:
– Слышишь, Василиса назвала нашего Страхова старцем! – И Светлана тоже рассмеялась ей в ответ. Я перевела взгляд с одной на другую и принялась требовать, чтобы они объяснили мне, чего такого смешного я сказала.
– А почему ты назвала его Страховым? – спросила я, осознавая, что, видимо, сижу с таким же ошарашенным и глупым лицом, как и у всех здесь.
– Да потому что это его фамилия, – прошептала мне тетка.
– Страхов? – вытаращилась я. Но тут дверь открылась, и объяснять мне ничего не пришлось. В комнату вошел целитель Ярослав Страхов – мужчина лет тридцати, в джинсах и с iPad в руках.
Глава 4
Громы и молнии, что ж это делается! Разве может так выглядеть целитель? Высокий, наверное, выше даже Пашки, в котором чистой высоты – сто восемьдесят пять сантиметров. Мы с Пашкой рядом смотримся буквально нелепо, как Гэндальф и хоббит Фродо. Ярослав, получается, еще выше.
Простые джинсы и какая-то невообразимая размахайка делают его похожим на хиппи, но лицо опровергает это предположение. Ни длинных волос, ни косичек вокруг головы, никаких фенечек. Средней длины волосы, челка чуть спадает на лоб. Растрепанный, но не неряшливый. Беззаботный, уверенный в себе и к тому же небрит, что придает ему несколько небрежный вид. Но щетина ему к лицу. К такому лицу вообще пойдет что угодно. С таким лицом, с такой рассеянной ласковой улыбкой, не обращенной к кому-то определенному и обращенной ко всем сразу, можно даже не быть целителем. Можно просто выйти в народ, раскинуть руки и позволить себя обожать.