— О да, я вздремну тут пару минут, — усмехнулась Керри. — Эй, пока мы не закончили, дайте мне дайкири и шезлонг под солнцем.
Марк засмеялся. Рейф бросил в его сторону испепеляющий взгляд.
— Детка, — успокаивал Рейф, стирая пот с лица девушки. — Я знаю, это больно...
— Ничего ты не знаешь. Ты в свое время повеселился. Да будет тебе известно: мне сейчас не весело!
— Скоро всё закончится, — обещала доктор.
— Лед? — Рейф предложил Керри кубик льда.
Девушка гневно уставилась на мужа:
— Ты знаешь, куда можешь засунуть себе этот лед?
Марк снова засмеялся, игнорируя и на этот раз невербальные приказы Рейфа заткнуться. Следующая схватка началась спустя мгновение, быстрее и жестче, чем предыдущая.
— Тужьтесь! — рявкнула доктор.
Рейф вернулся на место. Марк снова взял руку Керри, словно предлагая забрать часть ее боли своими раздавленными пальцами.
— Дыши, детка, — напомнил Рейф.
— Может, тебе этим заняться? — прохрипела девушка. — Я занята, рожая ребенка.
Затем она закричала, долго и громко, звук был таким пронзительным, что Марк готов поклясться, он мог разбить стекло. А его рука начала неметь.
Схватка внезапно стихла.
— Хорошо, Керри, — давала инструкции доктор, — головка ребенка вышла. Еще одна хорошая потуга, и ты станешь мамочкой.
Девушка слабо кивнула, затем сердито взглянула на Рейфа:
— Затем мы десять лет не будем делать ничего, что хоть как-то может привести к беременности.
Марк засмеялся, зная, что сестра, скорее всего, заберет слова обратно, как только доктор даст им зеленый свет. Одну вещь он знал, Керри и Рейф были одним целым. Они любили друг друга... и не боялись это демонстрировать. Он на собственном опыте знал, что не стоит приходить без приглашения в субботу вечером. Или во вторник утром. Или днем в пятницу.
Вдруг Керри вскрикнула и снова сжала руку Марка. Руки Рейфа, обнимающие жену, сжались, и он зашептал ей на ухо:
— Я здесь, детка.
— Больно, — застонала девушка.
— Одно хорошее усилие и всё закончится, — прошептал Рейф.
— Сожми мою руку, — предложил Марк.
Сестра воспользовалась предложением:
— Спасибо, что ты здесь, братик.
— Я ни за что не пропустил бы...
Его прервал крик Керри. Она стала задыхаться, выругалась, затем снова закричала. Марк начал сомневаться в том, что его уши и рука когда-нибудь восстановятся.
Но вскоре воздух разорвал сильный детский плач. Все в комнате замерли.
— Это девочка! — сказала доктор. — Десять пальчиков на руках, десять на ногах. Поздравляю.
— Мы сделали это! — сказала Керри плача от радости.
Слезы блестели в глазах девушки и скатывались на щеки, покрытые румянцем. Марк никогда еще не видел ее такой счастливой.
Рейф придвинулся к жене и нежно поцеловал в губы:
— Мы сделали это, детка.
Вместе они наблюдали за тем, как доктор и медсестры обмывают ребенка, осматривают малышку и оценивают по шкале Апгар [45] . Несколько минут спустя доктор принесла пищащего в свертке ребенка и положила на руки Керри.
— Разве она не красавица? — выдохнула девушка.
— Как и ее мамочка, — прошептал Рейф.
Марк смотрел на красненькие щечки малышки, полузакрытые глаза и маленький ротик бантиком. Пушок темных волос покрывал ее головку.
— Она великолепна.
Керри и Рейф положили руки на их новорожденную дочь, когда повернулись к нему с одинаковыми улыбками изумления и радости на лицах. Марк видел, как эти двое поженились. Он видел их в семейной жизни, как они легко и непринужденно живут вместе. Но видеть, как эти двое становятся тремя... очевидно, они подняли свою связь на совершенно новый уровень.
Доктор сказала, что мужчины должны удалиться и позволить персоналу провести Керри послеродовые процедуры. Рейф взял малышку и передал медсестре.
Марк вышел в комнату ожидания и сел в старое коричневое кресло. Приятное возбуждение охватило его организм, хотя он чувствовал головокружение от чуда рождения.
И пустоту.
У него никогда не было того, что есть у Рейфа и Керри. У него никогда не будет той безопасности, которую они познали в счастливом браке. Никогда он не ощутит радости держать собственного ребенка на руках.
Марк провел в Нью-Йорке почти три недели и всё еще не мог улыбаться, не мог спать. Он работал по двадцать часов в сутки и отключался на оставшиеся четыре. Ему было больно. И задавался вопросом, что делает Ники, и если она в порядке, то скучает ли по нему.
45
Шкала́ Апга́р — простой метод для начальной оценки состояния ребенка с целью выявления необходимости реанимационных процедур, разработанный американским врачом Вирджинией Апгар в 50-х гг. ХХ в.