Обыватель. Глава 2.
Глава 2. Добродетель, или к чему приводит сон разума.
Господи, что делать? Надо его как-то обработать, а то он кровью истечёт! Но я боюсь напутать порядок действий при первой помощи, хотя мне о нём рассказывали и в реконструкторском клубе и на ОБЖ. Колотит нервная дрожь – лишь бы успеть. Я стащил с плеч этот осточертевший рюкзак и вытащил аптечку. Уже не так светло, но названия на склянках прочесть можно. Так, первая склянка. Типографским шрифтом написано «Викасол-А232», а ниже, в скобках, ручкой приписано (для остановки крови). То, что нужно, но рано! Нашёлся бутылёчек с перекисью водорода, который я на четверть вылил прямо в раны кота. Тот зашипел. Потерпи, пирожочек… В другой склянке был порошковый стрептоцид, им я тоже активно посыпал борозды. В банке «викасола» были крохотные шарики, прикреплённые к пластырю. Я стал накладывать их на раны, и кровь практически мгновенно остановилась. Чудо, да и только. Только почему-то шерсть на коте встала дыбом. Но это, наверное, ничего страшного. Главное, чтобы на когтях того чудища никакого яда не было или, чтобы осколок не попал. Хотя… в футляре со шприцами была колба, на которой написано «Противоядие алхимическое, общего действия». Надеюсь, что поможет… Кое-как разобрался, как вставлять лекарство в стеклянный шприц. В гнездо установил иглу. Куда вколоть-то? Вколол немного противоядия в область над лапкой. Не знаю, поможет, или зря это сделал – мозги отказываются работать. Нет, я, вроде, собран и в панику не впадаю. Но я просто не знаю, что с человеком в такой ситуации делать, а уж с котом-то подавно. В итоге, наложил перевязочный пакет – многослойную марлю, а её обмотал бинтами, истратив две упаковки. Тяжёлого кота было сложно поднимать ослабевшими руками, но я справился. Криво и косо, но наложил повязку.
После этого я встал на четвереньки и легонько обнял тяжело дышащего кота. И… заплакал. Даже разрыдался. Дело тут было не столько в самом коте, а в том безумном нервном напряжении, в тех пережитых за сегодня эмоциях. Вся моя жизнь была не такой жуткой, как этот день. Вот и не выдержал нагрузки. А кот… в первую очередь это первое живое и при этом невраждебное существо, встреченное в новых условиях. Да, он явно «неземной» породы, но это ведь котик, а, значит, это привычное и понятное. И ведь он фактически меня спас, а, значит, и я должен сделать всё, что в моих силах, чтобы этот пушистый комочек выкарабкался.
Котика пока положил на резиновый чехол от рюкзака. А сам занялся тем, что с помощью мачете в два удара отрубил одну из лап твари и кончиком срезал его длинный белый ус. Включил телефон и сфотографировал труп. На всякий случай.
Выщелкнул автоматный магазин. Патроны видны лишь на уровне нижней дырочки. Доснарядил его из вскрытой патронной пачки, влезло двадцать семь патронов. Остатки я ссыпал в кармашек рюкзака и вставил магазин обратно.
Переломил ствол револьвера, нажал на экстрактор, и извлёк оттуда скорозарядник с четырьмя патронами и одной стреляной гильзой. Убрал в подсумок, достав оттуда следующую «звёздочку». Пусть уж лучше будет пять выстрелов наготове, чем четыре.
Переломил стволы хаудаха. Экстрактор на этот раз не сработал, пришлось самому вытаскивать гильзы. Одна пошла трещиной, вторая, вроде, целая, но рисковать не стал – обе прикопал в снегу. Интересно, а чем таким был заряжен дробовик? Там ведь явно необычный боеприпас. Зарядил новые патроны и защёлкнул блок стволов.
***
Я шёл, перебросив котика через плечо. Лишняя нагрузка вообще не радовала мою многострадальную спину, но переноски не было. Сделать её вроде не из чего, да и не умею – руки, как крюки.
Наступили сумерки. За каждым деревом чувствовалась опасность. Среди веток каждого куста чудились бусинки красных глаз. Я шёл, не выпуская из правой руки револьвер, левой же придерживал кота. Боялся, что такая манера транспортировки может разбередить раны, но выхода не было: если я буду нести кота на руках, и откуда-то действительно выскочит тварь на манер той «голубой лисы», то нам обоим точно крышка.
За этот день накопилась страшная усталость. Ноги гудели, голова раскалывалась, шея уже в синяках, наверное. Хотелось где-нибудь остановиться, может даже переночевать (хотя я слабо представляю свою ночёвку в таком жутком месте и без крыши над головой). Но я опасался, что эту ночь кот не переживёт. Поэтому приходилось идти, невзирая на усталость и страх, от которого шевелились волосы. А может они шевелились от вшей, которых я умудрился подхватить. В земной бытности эта мысль вызвала бы отвращение и заставила сначала перерыть интернет в поисках симптомов и способов лечения, а затем пойти в аптеку, но ни в коем случае к врачу – ненавижу отечественные поликлиники. Сейчас же это всё воспринималось абсолютно отстранённо, словно не со мной.