Самый логичный человек — Элла. Но я готова поспорить на свой единственный соблазнительный комплект белья (который я Эрику еще даже не продемонстрировала), что Линт за ней внимательно следит. Не удивлюсь и прослушке ее лейпа.
Прослушка!
Если предположить, что в зоне обитания Палмиса кто-то установил жучок, то искать следует либо в кабинете, либо в приемной. Причем второй вариант вероятнее. В личном кабинете посетители не остаются без присмотра.
Я вскочила с постели, запуталась в одеяле и с грохотом поздоровалась с пушистым ковром.
— Эйра? — разбуженный мужчина, сонно щуря глаза, приподнялся над подушкой. — Ты куда? Ты так испугалась, что решила сбежать? — сделал нелогичный вывод Палмис.
— На теплые острова, — простонала я с пола.
— Так все плохо было? — он резко сел на кровати и нахмурился.
— Не паникуй, — я не удержалась от улыбки. — Мне нужно в твой офис.
— Но сегодня выходной, — обиженно протянул Эрик. — Даже у меня.
Пришлось рассказать о своих умозаключениях.
Мужчина подумал. Ему не понравилось. И он грохнулся с другой стороны кровати.
— Быстро в "ПалмисКомпани", — зашипел он.
Охранники нам очень удивились. Один даже подавился чаем, который беспечно прихлебывал, расслабившись в кресле. Подскочил и вытянулся по струнке, продолжая сжимать чашку. Наши взгляды скрестились на преступнице. Та задрожала. Мужчина судорожно забегал глазами, соображая куда ее спрятать.
— На стул и сверху сядьте, — я милой улыбочкой подсказала я. А что, Вик как-то провернул так номер с фляжкой, в которой плескалось нечто изрядно алкогольное.
— Эйра, — Палмис закатил глаза. — Ничего страшного, приятного аппетита, — обратился он к охранникам, еще больше вгоняя мужчин в состояние ступора.
Я только хихикнула и поспешила к подъемнику.
— Теперь-то понятно, чего ты такой злой был, — я подмигнула блондинчику в отражении двери.
— Зараза, — обозвал он мой затылок.
И что мы увидели, зайдя в приемную? Знакомую попу, торчащую из кадки с развесистым фикусом рядом с диваном для посетителей. Точнее не одну филейную часть, а всего Яра, но в глаза бросилось самое накаченное.
— Кха-кха, — громко произнесла я, привлекая внимание.
— Бери лопатку и дуй сюда, — не отрываясь от занятия, Линт махнул рукой в сторону своего стола. — Ствол и листья я уже обследовал.
— Как вы догадались? — недовольно проворчал Эрик и пихнул меня, заставляя оторваться от любования.
— Если совпадений больше одного, это уже система, — нравоучительно произнес Яр. — Давай, Эйра. Все девочки любят лепить куличики.
Бедное растение. Мы основательно перетрясли землю в его горшке.
— Есть! — Яр с радостным криком ухватил небольшой круглый предмет, похожий на пуговицу. — Теперь нам нужны записи с камер.
— Каких камер? — невинно хлопнул ресницами Эрик. Мы с Яром дружно хмыкнули, и наглый подглядыватель за своими посетителями смутился: — А-а, с этих камер. Но вряд ли кто демонстративно закапывал прослушку в цветочный горшок…
— Господин Палмис, — тоном уставшего умного человека в окружении идиотов проговорил Линт, — я за то время, что провел в приемной, заметил некую тенденцию. На этом диване сидят единицы. Обычно посетители либо разворачиваются обратно Эллой, либо, согласно строгому графику, заходят в ваш кабинет. Теперь осталось выяснить, кто и когда мог подбросить вам сюрприз.
Охранников мы снова напугали. Только мелодично тренькнул подъемник, открывая двери, как мы посыпались из них прямо кучей.
— Записи мне! — грозно рявкнул ставший снова неадекватным Палмис.
Яр легким движением бедра оттеснил владельца в сторону и доходчиво объяснил, что требуется от растерявшихся мужчин.
Выпуклый экран информера моргал от быстрой перемотки. Вы втроем чуть ли не влезли в него носами, разглядывая каждого, кто садился на кожаного монстра. Мужчины предпочитали не жаться по углам, а с комфортом устраиваться прямо посередине. Пока из всех, кто посещал приемную в последнее время, пряталась под навесом из листьев только я.
— А вот это уже интересно, — я ткнула в женскую фигуру, облюбовавшую неприметный угол. — Она все-таки сюда заходила? Я-то думала, Клаус сладкую парочку спугнул.
ГЛАВА 10.
— Вы не имеете права! — орал красный от гнева мэр, отчаянно защищая грудью трясущуюся дочь. — Это произвол! Надуманное обвинение!
— С каких пор следственные действия, а именно допрос, стали запрещены? — Клаус сохранял невероятное спокойствие, как море в штиль.