– Прошу вас, присядьте вот здесь. Вам принести воды? Можете рассказать, что случилось? – Она смотрит мне в лицо.
Я вытираю лоб, и мои пальцы липнут от крови, оставшейся после удара Куинн. С некоторым потрясением я понимаю, что выгляжу как жертва разбойного нападения. Я с головы до ног покрыта серой ледниковой пылью, волосы спутаны в бесформенную массу, на лице кровь.
– Ничего страшного. – Я смотрю на кровь у себя на руке. – Я спустилась с горы на мотовездеходе и очень спешила попасть в школу. У моей племянницы возникли… неприятности.
Женщина приподнимает левую бровь и смотрит на меня широко распахнутыми фиалковыми глазами.
– Ударилась головой при старте новой канатной гондолы, – объясняю я. – Со мной все в порядке. Я хочу поговорить с Адамом.
– Вы имеете в виду констебля Лефлера, заместителя начальника?
Теперь я понимаю, что она говорит с французским акцентом.
– Мы старые знакомые. Я знаю, что он здесь, поскольку видела его за окном.
Что-то мелькает в ее взгляде. Она отодвигает стул от ближайшего стола.
– Пожалуйста, подождите здесь.
Я остаюсь стоять, пока констебль Пирелло уходит по коридору. Несмотря на тяжелый оружейный ремень и бронежилет, ей удается придавать своей походке чрезмерно уверенный, даже соблазнительный вид. Я невзлюбила ее с первого взгляда.
Она возвращается по коридору вместе с Адамом. Пирелло тихо беседует с ним на ходу. Он поднимает голову и слегка вздрагивает при виде меня.
– Рэйчел, – он быстро подходит ко мне, – что происходит? Что случилось?
– Я ехала с горы на мотовездеходе и ушибла голову. Адам, мы можем поговорить наедине?
Он колеблется и смотрит на Пирелло.
– Это насчет инцидента с твоей племянницей в начальной школе?
– Да… отчасти.
– Это констебль Энни Пирелло, – говорит Адам. – Ее недавно перевели к нам из Монреаля. Она приняла вызов из школы, поэтому будет лучше, если она услышит все, что ты хочешь рассказать.
Пирелло снова бесстрастно глядит на меня своими фиалковыми глазами. Настороженная и внезапно раздраженная, я откашливаюсь и смотрю в сторону его кабинета в дальнем конце коридора. Пожалуй, будет разумнее дать задний ход.
– Прекрасно, – говорю я. – Меня интересует, выдвинул ли кто-то из родителей обвинение против моей племянницы или написал жалобу. Не знаю, что обычно происходит в таких случаях.
– На данный момент нет никаких обвинений, – говорит Пирелло. У нее забавная маленькая щель между передними зубами, которая странным образом тоже добавляет ей сексуальности. По какой-то причине это еще сильнее раздражает меня.
Я утираю рукавом кровь со лба.
– Девочки рассказали, почему началась драка?
– Никто из них не захотел говорить. – Пирелло удерживает мой взгляд, как будто ждет, что я проговорюсь и сообщу ей какую-нибудь полезную информацию.
– Насколько я понимаю, на школьной территории появился мужчина, который прекратил драку, – решительно говорю я.
Пирелло кивает, но хранит осторожное молчание.
– Судя по всему, девочки рассказали директору, что этот мужчина наблюдал за моей племянницей во время перерыва на ленч возле бейсбольного поля. Миссис Дэвенпорт говорила вам об этом?
– Да.
Мое раздражение возрастает.
– И она сказала вам, что он следовал за ней до ближайшего магазина, где купил ей сладости?
– Все верно.
– Так что же случилось? – требовательно спрашиваю я. – Вы выяснили, кто он такой? Чего он хочет?
– У нас есть общее описание от девочек и двух учительниц, но ваша племянница не подтверждает их версию событий. Если она может что-то добавить, то наверное…
– Я хочу узнать от вас, кто он такой, – отрезаю я. – Он… он известен полиции? Может быть, он опасен?
Я замечаю, что Адам странно смотрит на меня.
– Мы не знаем, кто он такой, мэм, – говорит Пирелло. – Возможно, это просто добрый самаритянин, который решил вмешаться, когда увидел школьную ссору.
– Тогда почему он не дождался прихода учительниц?
– Мы еще не знаем, Рэйчел, – вмешивается Адам. – Мы опросили ближайших соседей и поговорили с продавцом из магазина. Пока нам удалось выяснить, что его рост примерно шесть футов и два дюйма и у него темные, довольно длинные волосы. Смуглое лицо. Он носит кожаную куртку и ездит на мотоцикле.
На мотоцикле.
– Куинн Маклин упоминала о чем-то еще? – спрашивает Пирелло.
Странное неприятие, близкое к отвращению овладевает мной, когда я слышу, как эта полицейская произносит фамилию моей племянницы и моей погибшей сестры. Вместе с этим приходит острый укол страха от того, что эта Пирелло может покопаться в деле и выяснить, что Куинн родилась от опасного преступника.