—Значит, Наталия, сейчас завтракаем и приступаем, — и пригласил меня за уже накрытый стол. На нем дымилась каша, аромат которой поплыл по комнате, раззадоривая аппетит, рядом стояла чаша с отваром.
После завтрака меня выманили из-под купола. Оказалось, что мы находимся, что называется, меж двух огней. Точнее меж лесом и морем. Большая площадка, на которой росли лишь трава да цветы, заканчивалась крутым обрывом. Там-то и бушевала водная стихия, разбиваясь о прибрежные камни. Это было что-то невообразимо прекрасное. Ты вроде бы ограничен со всех сторон, но ощущаешь такую свободу. Она повсюду: в тихом шелесте волн, шепоте ветра, колышущего верхушки деревьев, в свежих запахах моря, смешанных с терпкими ароматами трав. Свобода оседает солью на губах и отдаётся холодом в душе. Не замораживающим холодом, обновляющим.
— И все-таки пора начинать, Наталия, — шёпот Апокалипсиса (не могу я его Эдвардом называть) спустил меня с небес на землю, заставив сосредоточиться, — ты должна ощутить потоки энергии этого мира, их силу, свечение, движение. Расслабься, отпусти мысли, перейди на другой уровень реальности.
За этим занятием я и провела большую часть дня. И в какой-то момент мне даже показалось, что я «ощущаю» что-то, но этого было явно недостаточно.
Утомленная, я посмотрела на спокойного и отстранённого Темного и жалобно произнесла:
— Может быть, на сегодня хватит? Потоки, кажется, устали «чувствоваться».
Как сквозь туман до меня донеслось:
— Значит, настала пора для тренировки тела, — это такой эвфемизм выражения «избиение младенцев». В роли младенца, разумеется, выступала я. Если коротко описать эту «тренировку», то выйдет что вроде растянулась-долбанулась, растянули-долбанули.
Вечером, будучи уже под куполом, я могла только лежать на мягком ковре в позе морской звезды, издавая звуки, отдаленно напоминающие человеческую речь. Но все-таки нашла в себе силы выговорить:
— А ведь меня Вилмар ждёт, нужно будет как-то ему помочь найти тело и убийцу. Или хотя бы уведомить о моем местонахождении, — и очень удивилась, когда в ответ прозвучало короткое, но емкое «нет», — А почему именно не нужно этого делать?— очень осторожно спросила.
Следующее высказывание прозвучало как гром среди ясного неба:
—Вилмару можно помочь, только отвязав от медальона и развеяв. А кто его убил, я знаю, — и ни слова больше. Сказано все было таким тоном, будто мы тут разглагольствуем о прелестях французской кухни в стиле: «Да, мне приходилось отведать этот паштет. Довольно приятный вкус».
—Так просто? И не скажешь, кто это сделал? Зачем? Что с ним стало?
—Если тебе так хочется, то я могу вас познакомить, — и все, на этом я решила прервать разговор, пожелала доброй ночи и ушла спать.
Запись 8. 3/07 Обновление от 9 апреля
Вся первая половина сегодняшнего дня прошла почти так же, как и вчера. Поела, «почувствовала», потренировалась.
Но вот дальше началось кое-что действительно интересное.
— Ты подумала, Наталия? Хочешь знакомства с убийцей Вилмара? — умеет же Апокалипсис выбить из колеи. Все-таки я попала в точку с его прозвищем.
— Я, безусловно, хотела бы знать, что там произошло. А насчёт знакомства...— я запнулась, но быстро продолжила, — Знаешь, если это не одержимый демонами профессиональный душегуб, кидающийся с ножом на все, что двигается, то я не прочь с ним пообщаться.
Эдвард тихо рассмеялся:
— На этот счёт не волнуйся, на всех он не кидается, — «на всех» он выделил особенно, что оптимизма не добавляло, хотя и любопытства не умеряло.
Я быстро переоделась в новую одежду местного покроя (кстати, ею я обязана своему новому знакомому), сообщила о том, что готова к процедуре отрывания носа (как у небезызвестной Варвары), и мы переместились с той же вспышкой в огромный, наполненный светом зал с высокими потолками. Здесь уже находилось несколько человек: около 10 мужчин и всего 2 женщины. Представительницы прекрасного пола у них явно в дефиците.
Как оказалось, все это члены Совета. Чувствовалось, что мое присутствие их напрягает, но предъявлять претензии Темному никто не решился.
Меня представили всем, но, честно говоря, запомнились мне только двое: Ульрик, которого я знала заочно, и Батильда, женщина с печальными глазами, но доброй улыбкой. Они, наверное, единственные смотрели на меня без излишней подозрительности и недоверчивости.