Кейн отодвинулся от нес.
– Вы приняли решение. Слушайте, мы заключили соглашение, контракт, что ли, а я его нарушаю. Вы обещали, что будете притворяться, что… влюблены в меня, я так понимаю, на людях. Вы сдержали обещание. Наедине можете вообще не обращать на меня внимания. Я буду держать руки при себе. На самом деле, думаю, будет лучше, если я уйду сейчас. А вы оставайтесь, поешьте, а я пойду работать.
Прежде чем Хьюстон смогла вымолвить хотя бы слов, Кейн поднялся и собирался уже выйти из комнаты.
– Пожалуйста, не уходите, – закричала она, кинувшись за ним, но запуталась в длинных юбках и начала падать.
Он подхватил ее прежде, чем она успела удариться о твердый пол, но отпустил сразу же, как только она встала на ноги.
– У меня и в мыслях не было оскорбить вас, – начала она. – Я не имела в виду, что мне не нравятся ваши прикосновения… – она осеклась и, покраснев, опустила глаза. – Я хочу сказать, что… Просто я никогда… И мне бы хотелось оставаться… Если это возможно, – закончила она, подняв на него глаза.
Кейн смотрел на нее тяжелым взглядом.
– Ерунда какая-то. Вы хотите, чтоб я вас не трогал или что? Все, что я хочу от этого брака, это чтобы на людях рядом со мной была леди. Во всех остальных случаях вам не придется даже, видеть мое безобразное лицо. Дом достаточно велик для этого. Ваше дело, леди, Леди должна вести себя уверенно – это Хьюстон помнила, еще со школы. Она выпрямилась и расправила плечи.
– Я хочу быть вашей женой как на людях, так и наедине с вами, но до свадьбы я хочу оставаться девственницей.
– А кто вам мешает-то? – с удивлением взглянул на нее Кейн. – Я что, за волосы вас в спальню волоку? Принуждаю вас спать со мной?
– Нет, но у вас убедительные доводы, мистер Таггерт, – вырвалось у нее.
В его взгляде мелькнуло понимание.
– Будь я проклят, – сказал он с удивлением в голосе. – Кто бы мог подумать? Хотя, может быть, леди любят конюхов. Давайте сядем и поедим, – весело добавил он. – Хорошие доводы, говорите? – он усмехнулся, когда она села напротив него.
Всей душой Хьюстон пожалела, что подняла эту тему.
Скромный ужин наедине с Кейном, который задумала Хьюстон, обернулся полнейшим хаосом. Не успели они приступить ко второму блюду, как вошел Эден и протянул Кейну бумаги, которые тот должен был прочесть и подписать. Кейн пригласил его поужинать с ними, и они ни на минуту не переставали говорить о делах.
Хьюстон молчаливо наблюдала, как за окнами садится солнце. Миссис Мерчисон входила и выходила из комнаты, принося с собой огромное количество вкуснейших блюд, которые съедались до последней крошки.
Кейн не уставал говорить ей комплименты, варьировавшиеся от «чертовски вкусно» до предложения убежать с ним и жить во грехе. Миссис Мерчисон захихикала и залилась краской, как гимназистка.
Вспомнив, что к сегодняшнему ужину были приготовлены все любимые кушанья мистера Кейна, Хьюстон задала ему вопрос.
– Что вы больше всего любите, мистер Таггерт?
Он взглянул на нее поверх бумаг:
– Все, что вкусно, включая хорошеньких леди.
Слегка покраснев, Хьюстон отвернулась.
В девять часов она поднялась со своего места.
– Мне уже пора. Большое спасибо за ужин, мистер Таггерт.
Ей показалось, что он вообще не замечает ее присутствия.
Неожиданно Кейн поймал ее за подол платья.
– Вы пока не можете уйти. Я хочу поговорить с вами.
Для того, чтобы уйти, ей надо было выдернуть юбку, поэтому ничего не оставалось, как стоять, уткнувшись взглядом в стену над головами двоих сидевших у ее ног мужчин.
– Думаю, я здесь лишний, – сказал Эден, собирая бумаги.
– Мы еще не закончили, – возразил Кейн.
– Тебе не кажется, что нужно уделить немного времени своей невесте? – многозначительно спросил Эден. – Я скажу миссис Мерчисон, что она свободна.
Он встал:
– Хьюстон, спасибо за ужин. Все было замечательно.
Эден вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Не шелохнувшись и не взглянув вниз на Кейна, Хьюстон продолжала стоять на месте.
Он несколько раз дернул ее за подол платья, но, увидев, что она никак не реагирует, он поднялся и посмотрел ей в глаза.
– Думаю, вы от меня без ума. Хьюстон отвела взгляд:
– Это невероятно смешно. Уже поздно, мистер Таггерт, мне пора домой. Родители будут волноваться. Кейн взял ее лицо в свои ладони:
– Было очень мило с вашей стороны устроить этот ужин со свечами и всем таким.
– Я рада, что вам понравилось. А теперь я должна…
Он притянул ее к себе.
– Я весь вечер думал о том, что, как вы выразились, у меня есть убедительные доводы, – сказал он, целуя ее в шею.
– Пожалуйста, не надо, – прошептала она, безрезультатно пытаясь оттолкнуть его.
Он запустил ладонь в ее аккуратно уложенные волосы, и они упали на плечи. Кейн пробежал пальцами по густой массе ее мягких волос.
– Красиво, – пробормотал он, приблизив ее лицо и не отрывая взгляда.
В следующую секунду он наклонил ее голову и принялся целовать ее так, что она почувствовала, что тает. Он играл с ее губами, оттягивая нижнюю губу зубами, проводя кончиком языка по контуру ее рта.
Хьюстон не двигалась, тогда как чувства уже переполняли ее. Отдавшись нахлынувшей страсти, она обеими руками обняла его за шею и крепко прижалась к нему. Кейн не замедлил ответить, притянув ее еще ближе к себе, наклонив ее так, чтобы их тела как можно плотнее прикасались друг к другу.
Когда он стал опускаться на ковер, она даже не подумала возразить, только прильнула к нему, как к животворящей силе. Пока они опускались на ковер, его губы не оставляли ее губ.
Кейн провел ладонью по ее бедру, покрывая поцелуями ее шею.
– Кейн, – прошептала она, запрокинув голову.
Его ноги сжимали ее ногу.
– Да, моя хорошая, я здесь, – также шепотом сказал он. Его голос заставлял ее трепетать.
Рука Кейна проникла под ее платье и, проскользнув по бедру, нащупала открытый участок тела между закрепленными подвязками и длинными свободными панталонами.
Хьюстон ни о чем не думала, только наслаждалась неземными ощущениями от прикосновений его ладоней к ее коже, его губ к ее лицу. Инстинктивно она придвинулась еще плотнее к нему, ее нога еще сильнее втиснулась между его ног.
Кейн со стоном оттолкнул ее, лишь секунду оставаясь лежать рядом, глядя на нее, а затем поднялся.
– Вставайте, – холодно сказал он, отошел и встал к ней спиной у темного окна.
Хьюстон лежала на ковре с поднятыми до талии юбками, чувствуя себя опозоренной, униженной, обманутой. Когда она медленно поднялась, стараясь вернуть самообладание, на глаза ей навернулись слезы.
– Пойдите приведите в порядок волосы, – сказал Кейн, не оборачиваясь. – Приведите в порядок волосы, и я отвезу вас домой к матери.
Хьюстон вылетела из комнаты так быстро, как только могла, прикрывая рот ладонью, чтобы не дать вырваться всхлипываниям.
Обе ванные внизу были между кабинетом Кейна и кухней. Она боялась столкнуться с Эденом или с миссис Мерчисон, поэтому она поднялась наверх, в ванную, находившуюся рядом со спальней Кейна.
Очутившись внутри мраморной ванной комнаты, она дала волю слезам. Он хотел жениться на леди, и ему стало противно, что она ведет себя как шлюха. Но тем не менее, это было то, что имела в виду Блейр, сказав, что видела искорки, когда Лиандер поцеловал ее. Поцелуи Лиандера никогда не вызывали в ней никаких чувств, но поцелуи Кейна…
Она посмотрела на себя в зеркало и увидела живые сверкающие глаза, немного вспухший рот, румяные щеки, волосы, в беспорядке рассыпавшиеся по плечам. Это была не та леди, которую он хотел взять в жены. Не удивительно, что он оттолкнул ее.
Слезы снова покатились по ее щекам.
Как только Хьюстон выбежала из гостиной, Кейн прошел в кабинет, где за письменным столом, уткнувшись в бумаги, сидел Эден.
– Хьюстон уехала? – спросил Эден отсутствующим голосом.
Кейн не ответил, и Эден поднял голову. Он увидел Кейна с трясущимися руками, залпом заглатывающего полстакана виски.