Они смотрели друг на друга, словно два драчливых петуха со Жнуховой горки. Маленький профессор щурил и так довольно узкие глаза на круглом, как бубен лице. Курчавый всклокоченный белый парик придавал старику задиристый вид. Его молодой и высокий противник вытянул шею, поднимая на неземную высоту подбородок, и давил заведующего укоряющим взглядом.
Тиса чихнула в кулак. Нос в отличие от владелицы не чувствовал уважения ни к древнему пергаменту, ни к его благородной тысячелетней пыли.
Посетительницу, наконец, заметили.
Тиса поздоровалась и представилась, упомянув девичью фамилию матери.
- Астафьева Леночка... Да-да. А вы значит, ее дочь, - рассеянно проговорил шуец, пытаясь направить в новое русло непослушные мысли, не желающие отходить от недавнего спора. - Определенно сходство есть. Святой Небел, сколько лет прошло, - профессор предложил присесть, и Тиса приземлилась на стул, чтобы снова подняться.
- Может быть, я зайду позже? Мне сказали, что вы готовы принять через десять минут, и я...
Шуец на миг задумался, но все же решил не откладывать вопроса. Видимо, рассчитывая его быстро решить.
Светловолосый с выражением недовольства на благородном худом лице, отступил к окну, прихватив с собой книгу со стола.
- Коли память мне не изменяет, ваша матушка вышла замуж за военного и поехала за ним в... кажется, поселок на границе с Чиванью? - продолжил Мо Ши, присаживаясь в кресло за письменный стол с расстеленной на столешнице картой. Он хотел было положить локти на пергамент, но передумал.
Войнова кивнула, не собираясь отстаивать звание родного города.
- И как поживают ваши достойные родители?
Тиса замешкалась с ответом. Оказывается, она была совсем не готова говорить о матери. Но сказать все-таки пришлось.
- Беда-беда, - покачал огорченно головой шуец. - Как же жалко Леночку! Так рано покинуть наш мир. Единый, даруй ей свою благодать и кущи небесные.
Сочувственная речь не продлилась долго, и шуец перешел к насущному вопросу.
- Чем же я обязан столь неожиданному визиту?
Тиса подала конверт.
- Моя рука, - признал Мо, раскрыв письмо и извлекая исписанную бумагу. - О, пожалуй, я припоминаю. Да, Леночка писала мне, что вы стали видеть сны, и хотела, чтобы я посмотрел вас. Так-так, - он пробежал по строчкам глазами, удерживая пенсне у глаза. Брови вздернулись. - Видящая?
В узких глазках шуйца появилось любопытство. Войнова кивнула, краем глаза заметив, как блондин оторвал взгляд от книги.
- В самом деле? - заерзал шуец в кресле. - И кого вы видите?
- Людей.
Спасибо Филиппу. Разговор с погодником кое-чему ее научил. Тиса не желала выслушивать еще одни дифирамбы своему дару, а затем попасть под гнет уговоров: следовать предназначению.
- Так-так, - отложил пенсне профессор, глядя на девушку.
- Конечно, я понимаю, что уже не подхожу по возрасту,- заговорила Тиса. - Но, пожалуйста! Мне очень важно научиться управлять даром. Очень, - она сложила ладони, умоляюще глядя на шуйца. - Я не ищу глубоких знаний. Мне хватит самых основ.
- Я вас понимаю, - чмокнул губами Мо Ши. - Иметь дар и не владеть им, все равно, что иметь здоровые ноги, и не ходить. Орлу, как говорится, нужно небо! Дайте, угадаю. Видения вас посещают крайне редко и спонтанно? Вы не можете вызывать их тогда, когда вам того хочется?
- Вы правы, некоторые вижу спонтанно, - закивала Тиса головой. - С ними как раз и проблема.
- Вот что я скажу вам...
Светловолосый у окна зашелестел страницами и прочистил горло кашлем. На лице профессора интерес сменился кислой досадой.
- Тиса Лазаровна, вы дочь Леночки, внучка Ефросиньи Ларионовны. Поверьте, я бы не смог вам отказать. Но так случилось, что наш класс Искунов расфомирован уже семь лет как, с тех пор как в Белограде открыли Лебортовский высший лицей, - старик сжал кулачки и проворчал что-то витиеватое на шуйском. Вряд ли это было пожелание долгого процветания сему достойному заведению. - Мы лишились сразу нескольких классов и лучших наборов! - шуец забылся, положил локоть на карту, затем отдернул и поднялся. - Теперь наши ученики мало чем отличаются от обычных гимназистов. Чем теперь удивляет старая Евсифона? Кем? Счетчиками? Скорописцами!? Разметчиками?
Он презрительно фыркнул:
- Нам оставили объедки, - подняв книгу с одной книжной пирамиды, шуец небрежно бросил ее на другую кипу, затем опустился в кресло.
- И далеко отсюда Белоград? - протянула огорченная Тиса, кусая губы.
- Пятьдесят верст к югу, - профессор потер горбинку носа.
Тиса удрученно опустила голову.
Какое-то время шуец задумчиво наблюдал за расстроенной девушкой. Затем обернулся на стоящего с книгой светловолосого мужчину. Беловолосый отрицательно покачал головой.