- Большой, - согласился вэйн, - и пустой. Только недавно понял, как тихо в нем.
Лекарь хмыкнул, пригладил бороду.
- Детки, женка - лучшее снадобье от тишины. Это я тебе, как лекарь говорю.
Ответом старику стала лишь слабая улыбка колдуна.
Демьян что-то шепнул, и почти притухший огонь вновь с треском разгорелся. Какое-то время Тиса наблюдала танец огненных лепестков. Пока в двери не влетел вихрь, по имени Рич.
- Дед Агап, идемте быстрее! Я вам такое покажу! - юный оборотень преступал ногами от нетерпения.
Старик наградил ребенка улыбкой в бороду и отставил пустое блюдце на маленький столик.
Тиса шагала вместе с Агапом Фомичем за неугомонным оборотнем. Анфилада комнат впечатляла. Нет, не роскошью. Хозяин дома предпочитал строгую обстановку без излишеств. однако в каждой вещи, будь то стул или секретер, чувствовалась основательность, удобство в пользовании и высокое качество. Но это было еще не все. Как оказалось, вэйновские порталы пронизывали весь дом, позволяя беспрепятственно попадать в разные его уголки за секунду. Вот и сейчас они ступили в прозрачную арку, и появились... Тиса даже не сразу осознала где. От открывшегося вида с высоты птичьего полета перехватывало дух. Лишь потом поняла, что они оказались на вершине одной из двух башен. Вэйны, что с них взять. Медом не корми - дай каждому по башне.
Стеклянные стены и прозрачный потолок создавали впечатление, что площадка открытая. Всего лишь «дом на окраине города» - так, кажется, колдун говорил. Что же, Демьян Тимофеевич. Опять лжете. Дом оказался чуть ли не замком, современной постройки из серого камня. Вечнозеленый плющ увивал его стены, а у подножия в опушке сосен зеркальной гладью блистал пруд. Огромный парк простилался вдалеке, но не разлинованный дорожками, как у Оранского губернатора, а сохранивший прелесть дикой природы.
Тиса любовалась чудесным видом, и где-то в глубине души прозвучал предательский голос: боже, а ведь всем этим она могла бы владеть. Задушить срочно!
- Локотня в четыреста верстах отсюда к югу, - ответил Демьян на вопрос лекаря, который она благополучно прослушала. - Есть портал в Малиновку. От нее там сто верст, и будем на месте. Так что, как почувствуете с Ричем, что готовы, сразу отправимся.
- Спасибо, Дема.
Над головой пролетел косяк серых гусей, и Рич замахал им руками, как будто бы птицы могли его видеть.
Карета с губернатором скрылась, и девушки отступили от окна. Фонька сообщила, что Марья Станиславовна просит спуститься читать роман. И Тиса порадовалась. Чтение поможет отвлечься от навязчивых мыслей. Не тут-то было. Как назло повествование свернуло в болезненную тему. Легкомысленная героиня, забыв о гусаре, повстречала в столице прекрасного... вэйна, конечно. Чтобы их роду пусто было. И битый час Тиса, заикаясь и серея лицом, читала восторженный лепет влюбленной дурехи. В конце концов, на фразе «жаркий поцелуй вэйна обжег ее губы» Тиса сдалась. Сославшись на головную боль, попросила позволения подняться к себе.
- Ах, как жаль, милочка, - обиженно зевнула хозяйка. - Ну да ладно. Подите. Только верните книжку на место в красную гостиную. А то давеча Санюшенька уж весь томик стихов изорвал на кошкину приманку.
- Ай-яй, - закачали враз компаньонки головами, как подсолнухи на ветру.
В гостиную, так гостиную. Хоть на гору кудыкину, только не читать роман.
Тиса прошла коридором в неприкосновенную комнату. Красный дракон, как и прежде, блестел погонами и клыками. Мольберт отчего-то скучал без Лизы, и славно. Взглянуть на художества молодой Отрубиной желания не появилось. Вряд ли в хозяйской дочери проснулся талант за эти недели. Там беспробудный сон. Зато Войнову привлек очаг. Гостиную отапливали ради художницы, и сейчас за решеткой догорала россыпь угольков. Тиса аккуратно поставила книжку на полку стеклянного серванта и присела прямо на пол у очага. В ее комнате такой роскоши нет, да и дома тоже. Как в видении, девушка смотрела на огонь. Маленькое пламя, то голубое, то красное, и такое живое, завораживало. Душа снова дала слабину. Она вспоминала другие дни и другое пламя плясало в кострах. И теплые руки касались ее плеч. И голос дурманил голову. Теперь она понимала, отчего так ровно горел костер из сырых веток, сложенный «шкалушем», и отчего так быстро высохли вещи после ее ныряния в болото. Колдун одним словом заставлял огонь полыхать. Так же, как смог с легкостью разжечь в ее сердце чувство, которое она потушить теперь не в силах. Остались всего лишь угли. Но слабое пламя еще обнимает их. А подуй - так разгорится. Как сейчас, после этого треклятого романа. До весны, написал Демьян. Единый! Как же до нее далеко.