Thompson, J. Arthur. The Book of Jeremiah. NICOT. Grand Rapids: 1980.
Weinfeld, M. "Jeremiah and the Spiritual Metamorphosis of Israel". ZAIVSS (1976): 17–56.
ГЛАВА 32. СОФОНИЯ И ИОИЛЬ
СОФОНИЯ
Если поместить пророческие книги в хронологическом порядке, то Книга Софонии займет место между Книгами Исайи и Иеремии. Софония нарушил полувековое пророческое молчание в жестокое и порочное царствование Манасии.[804] Он переосмыслил основные темы великих пророков восьмого века и применил их к бурной международной и внутренней обстановке конца седьмого века. Его проповедь, несомненно, оказала поддержку Иеремии, и они вместе воодушевили реформы Иосии.
Происхождение. О Софонии неизвестно ничего, кроме того, что находится в его Книге. Во введении (1.1) его родословная прослеживается в течение четырех поколений ко временам Езекии. Такое необычайно длинное родословие может иметь две причины: Софония либо хотел проследить свое происхождение от великого иудейского царя, чтобы подкрепить истинность своего близкого знания грехов иерусалимских вождей (см. ст. 11–13; 3.3–5), либо доказать свое истинно еврейское происхождение в свете вопросов, которые могли возникнуть из-за имени его отца, Хусий ("Ефиоплянин"). Если упомянутый Езекия — имя царя, что представляется вероятным, то Софония начал свое пророческое служение будучи еще молодым человеком лет двадцати пяти. Это предположение возникает ввиду того, что между Софонией и Езекией названы три поколения (Хусий, Годолия и Амория), а между Иосией (который пришел к власти в нежном возрасте) и Езекией названы всего два (Амон и Манасия).
Упоминание о царствовании Иосии (1.1) позволяет наметить границы служения Софонии (ок.639–609 гг. до Р.Х.). Дальнейшие попытки уточнения достаточно рискованны, однако яркая картина идолопоклонства в Иудее и Иерусалиме предполагает, что пророчество датируется периодом до реформ Иосии, и, таким образом, приблизительно совпадает со временем призвания Иеремии (ок. 626).[805]
Иерусалим находится в центре внимания Софонии. Он осуждает его религиозное падение и социальную апатию (1.4-13; 3.1–7) и предсказывает конец его процветания (3.14–20). С подробностями очевидца Софония описывает столицу (1.10–11): рыбные ворота, по-видимому, находившиеся в северной стене вблизи Тиропеонской долины; Второй Квартал (Мишнех), очевидно, северную часть сразу к западу от Храма; Мортар (Мактеш), естественную впадину (возможно, часть Тиропеонской долины) сразу к югу от Мишнеха, которая использовалась для базара.[806] Софония сосредоточивает внимание на северной части города, т. к. крутые насыпи с трех других сторон способствовали нападениям на город именно с северной стороны. Сочетание подробных описаний и озабоченности благополучием города наводят на мысль, что Софония был жителем столицы.
Некоторые ученые[807] еще более подробно реконструируют служение Софонии, связывая его с храмовыми пророками.[808] Действительно, как Исайя, так и Иеремия уделяют большое внимание храму. Иоиль очень озабочен священниками и их ежедневными чередами жертвоприношений. Однако говорить, что пророк проявляет интерес к религиозной жизни своего храма, не означает, что он — храмовый пророк, чья задача — провозглашать Слово Божие в связи с указанными религиозными обрядами, напр., в праздничные дни. В случае Софонии нет достаточного количества свидетельств, чтобы утверждать его связь с храмом.[809]
Исторический и религиозный фон. Иудея так и не оправилась от бесславного полувекового правления Манасии. Сын Езекии; несмотря на символические попытки реформ (2 Пар.33.12–19), оставил несмываемые пятна на характере народа. Когда Амон стал повторять наихудшие черты своего отца, судьба Иудеи была предрешена. Софония нарушил пророческое молчание словами не надежды, а осуждения:
"Близок великий день Господа,, уже слышен голос дня Господня;.. День гнева — день сей, день скорби и тесноты, день опустошения и разорения, день тьмы и мрака, день облака и мглы, день трубы и бранного крика[810]…" (1.14–16). Какой же народ рассматривал Софония как плеть, которой Бог поставит на колени Иудею? Некоторые ученые видят ключ к разгадке в описании Геродотом скифских орд, которые покинули свои горы и нахлынули в западную Азию, дойдя до самого Египта.[811] Современные исследователи, однако, избегают такого определения ввиду отсутствия подтверждений в других древних источниках. Вероятнее всего, Софонии передалось широко распространенное беспокойство, вызванное предчувствием неминуемого падения Ассирии и угрозы со стороны Вавилона, который стремился восстановить свое древнее могущество. Через два десятилетия после пророчества Софонии гордая Ниневия будет уничтожена (ср.2.13–15), Иосия будет убит в битве при Мегиддо (4 Цар.23.29), Навуходоносор разгромит египтян при Кархемисе, и Сирия и Палестина будут принадлежать ему. Через четыре десятилетия сама Иудея будет опустошена, и вопли и рыдания будут отчаянно подниматься от рыбных и других ворот, с холмов и нижней части города. Действительно, это будет день гнева!
804
Само имя Софонии, возможно, напоминает о подавлении пророческой деятельности при Манасии: он должен был быть "укрываемый Господом", чтобы выжить среди кровопролитий этого нечестивого царя.
805
Довод Дж. П. Хайета ("The Data and Background ofZephaniah", JNES 7 [1948]: 25–29) о том, что пророчества против языческих народов в гл.2 больше соответствуют международной обстановке правления Иоакима (ок.609–597), не получили всеобщего признания (CM.F.C.Fensham "Book of Zephaniah", 1DBS, p.983f).
806
Подробное рассмотрение географии см. в KH.W.S.LaSor «Jerusalem», ISBE1 (1982); также Y.Aharoni и M.Avi-Yonah, TheMacrnillanBibleAtlas, map 1 14, p.74.
808
CM.A.R.Johnson, The Cultic Prophet in Ancient Israel', The Cultic Prophet and Israel's Psalmody (Kardiff: 1979); cp. W.McKane "Prophecy and the Prophetic Literature", p. 166 in Anderson, Tradition and Interpretation.
809
По поводу возможной связи между Софонией и политическими и религиозными учреждениями Иерусалима, см. R.R.Wilson, Prophecy and Society in Ancient Israel (Philadelphia: 1980), pp.279–282. Недавние исследования по поводу храмовых пророков помогают развенчать крайние взгляды Велльгаузена и его последователей, согласно которым отношения между пророками и священниками в древнем Израиле были всегда враждебными. Однако такой же крайностью было бы слишком большое подчеркивание этой связи; см. E.J.Young, My Servants the Prophets (Grand Rapids: 1952), p. 103.