Это скорее касается Иудеи с ее узкими долинами и большими скалами, чем Самарии с ее широкими равнинами. Поэтому ассирийцы и могли относительно легко покорить северное царство, тогда как взять Иерусалим было значительно труднее.
Физические характеристики также помогают объяснить частые распри среди израильтян. Страна эта была более пригодна для племенных владений или полисов, чем для монолитного народа. В этом отношении древний Израиль напоминал Грецию. Арамейские полисы же, с другой стороны, скорее походили на оазисы в пустыне.
Так как Израиль был почти со всех сторон окружен сушей, он не стал морским народом. Средиземноморские суда в Леванте контролировались почти исключительно финикийцами,[71] и самые важные порты были расположены на север от Акко. Израиль никогда не контролировал прибрежную равнину. Единственным выходом к морю был залив Акаба, обеспечивавший торговлю с портами на Красном море (и возможно, восточном побережье Африки).
Богословское значение. Во всей Библии физические характеристики всегда имели богословские ассоциации. Господь утвердил землю и удержал в своих границах моря. Он заставлял землю давать плоды, или же посылал голод. Он посылал или удерживал дожди. Если Он не посылал раннего дождя, то земля не была готова для выращивания плодов, а если Он удерживал поздний дождь, то плоды не созревали. Бог посылал губительный восточный ветер или опустошающие рои саранчи. Он определил естественные границы. Реки впадали в моря, но моря оставались маловодными. Господь утвердил горы. Он переселял народы из одного места в другое, вывел израильтян из Египта, филистимлян из Кафтора, сирийцев из Каира (Ам.9.7).
Богословское понимание географических характеристик лучше всего можно увидеть на примере борьбы пророков Яхве с поклонением Ваалу. Когда израильтяне пришли в Ханаан, они столкнулись с ханаанской религией, формой естественной религии, центром которой было поклонение Ваалу. Ее основные поверил противоречили концепту естественного мира, имевшего корни в религии евреев, согласно которой не Ваал, а Яхве давал "хлеб и вино и елей", и умножал стада (ср. Ос.2.8). Ваал был очень «земным» богом и поклонение ему включало в себя сакральную проституцию, чтобы побудить землю дать плоды. Поэтому пророки Яхве яростно противились поклонению Ваалу, утверждая, что Яхве есть Бог, Который сотворил мир и Который дает или препятствует его плодородию. Географические и климатические характеристики стали общей и существенной частью пророческого послания. Чтобы понять слово Божие, возвещенное Его слугами-пророками, необходимо иметь знание географии страны, ибо детали географических и климатических характеристик составляют часть языка Откровения.
Aharoni, Y., and Avi-Yonah, M. Macmilan Bible Atlas. Rev. ed. New York; 1977.
Cleave, R.L.W. Student Map Manual. Jerusalem: n.d.
Eichholz, G. Landscapes of the Bible. Trans. J.W. Doberstein. New York: 1963.
Frank, H.T. Discovering the Biblical World. Maplewood, N.J.: 1975.
Smith, G.A. Historical Geography of the Holy Lard. 25th ed. New York: 1931.
ГЛАВА 6. ПЯТИКНИЖИЕ
Первые пять книг Ветхого Завета — Бытие, Исход, Левит, Числа и Второзаконие — называются Пятикнижием. Это слово соответствует греческому pentateuchos ("пятитомник"), которое, в свою очередь, произошло от еврейского определения "пять пятых закона". Евреи называют его «Тора» (т. е. "поучение"), что часто переводится как «Закон», как оно и называется в Новом Завете (rp.nomos; например, Мф.5.17; Лк.16.17; Деян.7.53; 1 Кор.9.8). Это была важнейшая часть еврейского канона, авторитет и священность которой значительно превосходили Пророков и Писание.
Книги Пятикнижия не являются «книгами» в современном смысле слова, который подразумевает отдельные независимые объекты. Они сознательно предназначались быть частями единого целого, поэтому термин «пятикнижие» не только удобен, но и необходим. Однако, несмотря на единство в составе большего собрания, условное деление на пять частей — от Бытия до Второзакония — является важным не просто как удобный способ ссылок на текст, но также в связи с тем, что имеются четкие редакционные свидетельства в пользу того, что текст первоначально делился именно на эти пять "книг".[72]
Несмотря на некоторое внешнее несоответствие и сложности структуры и происхождения, более первичным и важным является всепокрывающее единство, наблюдаемое в Пятикнижии. Это единство обеспечивается цельным историческим повествованием, которое образует основную структуру Пятикнижия, его каркас, в который вмонтированы блоки юридических текстов. Ключ к разгадке этой центральной роли и важности повествования лежит в том, что Новый Завет, цитируя Ветхий Завет, как предпосылки и подготовку к деяниям Божиим во Христе, чаще всего указывает именно на последовательность Божественных действий от призвания Авраама до конца царствования Давида.[73]
Краткие изложения или «исповедания» (по словам Г. фон Рада) этой последовательности Божественных деяний играют центральную роль в Писании, например, в обращении Павла к евреям в синагоге Антиохии Писидийской (Деян.13.17–41). В начале своего обращения (ст. 17–23) он делает исповедальный обзор деяний Божиих от Авраама до Давида, после чего он переходит непосредственно к Иисусу Христу. Таким образом, Павел подразумевает, что течение истории от патриархов до Давида является наиболее значительной частью Ветхого Завета, и что Христос является наивысшей точкой и исполнением искупительных замыслов Божиих, начало которым было положено еще тогда. В этой связи, весьма поучительно отметить несколько похожих изложений в Ветхом Завете, особенно во Второзаконии. Так, например, исповедание об установлении обряда начатков (Втор.26.5-10). Очень похожи слова Моисея в ответ на вопрос, который дети Израиля будут задавать касательно смысла закона (Втор.6.20–24). Имеют сходство с «исповеданием» также и слова исторического пролога Иисуса Навина к церемонии возобновления завета в Сихеме (Ис. Нав.24.2-13).
Обратите внимание на различное использование этого изложения в его различных вариантах. Однако оно содержит те же основные детали, исповедующие спасительные деяния Божий по отношению к Своему народу:
Бог избрал Авраама и его потомков (Деян.13.17; Ис. Нав.24.3) и обещал им землю Ханаанскую (Втор.6.23). Израиль пошел в Египет (Деян.13.17; Ис. Нав.24.4) и попал в рабство (Втор.6.21; 26.5), от которого их избавил Господь (Деян.13.17; Ис. Нав.24.5–7; Втор.6.21 и далее; 26.8). Бог привел Израиля в Ханаан, как и было обещано (Деян.13.19; Ис. Нав.24.11–13; Втор.6.23; 26.9). Это ничто иное, как повествовательная основа Пятикнижия в миниатюре! Это и есть план, который объединяет различные элементы, образуя строительные блоки Пятикнижия: обетование, избрание, избавление, завет, закон и земля.[74]
Единственным элементом, повсеместно присутствующим и являющимся центральным в этих символах или исповеданиях веры, является Исход, представляющий избавление и историческое осуществление Яхве избрания Израиля в качестве Своего народа. Это первое спасительное деяние Яхве, которое стало образцом для сравнения с другими спасительными деяниями (ср. Ам.2.4-10; 3.1 и далее; Иер.2.2–7; Пс.77.13–19; 78.12–55).
Исход из Египта образует ядро и является центральным событием Пятикнижия, показывающим как Яхве, драматическим избавлением Израиля у Чермного моря, избрал его "Своим уделом из всех народов" (Исх.19.5) и, в качестве их Бога, заключил с ними завет, используя Свое избавление, даруемое милостью, но не заслугами израильтян, как залог того, что Он будет принят ими; и заповедал им Свой закон в качестве их конституции. Все это записано в Исходе, Левит, Числах и Второзаконии. В книге Бытия (Быт. 12–50), своеобразный Пролог, где действуют Патриархи, устанавливает обетование, которое выполняется избавлением из Египта и дарованием земли. Обетование Аврааму о земле и государственности стоит в самом начале, указывая центральную тему и цель этой истории:
71
Даже когда флот Соломона находился в расцвете, моряками как правило были финникийцы. Источники из Иудейской пустыни ясны, по крайней мере в том, какое место занимает море в еврейском мышлении.
72
Сжатое, но основательное обсуждение редакционных свидетельств независимости деления на пять частей, а также свидетельство их намеренного объединения в содержательное целое, см. B.S. Childs, Old Testament as Scripture.pp. 128–131. Конечно, имело место и деление на более мелкие единицы, вызванное физическим ограничением длины при написании на одном свитке.
73
Так, G.E. Wright в книге "God Who Acts: Biblical Theology as Recital (Бог, который действует: библейское богословие как повествование) (SBT 8 (Chicago: 1952) стр.69 и далее) отмечает, что, несмотря на многочисленные цитаты и аллюзии Псалмов и Пророков, наиболее часто встречаются ссылки на Пятикнижие. Почти удивительно то, что разрушение Иерусалима, плен и восстановление в данной связи не упоминаются вовсе.
74
Эта историческая основа показывает, что данные «богословские» термины не относятся к абстрактным идеям. Они не описывают вневременные вселенские истины, а конкретные исторические события, произшедшие с конкретным народом.