"…не называйте меня Ноеминью (т. е. Приятной), а называйте меня Марою (т. е. Горькой); потому что Вседержитель послал мне великую горесть. Я вышла отсюда с достатком, а возвратил меня Господь с пустыми руками" к радостному кличу вифлеемских женщин в 4.17: "у Ноемини родился сын". Милостивое попечительство Божие становится особенно явным в свете молитв основных персонажей, включая пламенное благословение Воозом Руфи в 2.12; 3.10 и неожиданное возвращение надежды к Ноемини в 2.20; каждая из них получает ответ в развязке Книги. Это Книга о Божественном руководстве событиями жизни всех, кто верит в Него. Именно Богом данного «пристанища» (1.9; 3.1) добиваются "строящая интриги старушка и молодая, умащенная благовониями, женщина с помощью маленьких хитростей".[1268]
И все же Книга Руфи подчеркивает, что Бог есть причина всего, иначе, чем большинство других ветхозаветных Книг.[1269] Нет никаких указаний через сны, ангельские посещения или голос с неба, нет пророка с его "так говорит Господь". Бог действует за сценой, через обычные побуждения или события рассказа. Он "везде — однако полностью скрыт за чисто человеческими совпадениями или планами, такими как случайные шаги молодой девушки или рискованный план пожилой женщины".[1270] Таким образом, автор подчеркивает один из аспектов Божественного провидения — его тайность. Он скрывает попечительство Божие за обычной человеческой причинно-следственной связью[1271] просто потому, что он верит в его скрытую природу. Однако эта богословская концепция, с одной стороны, абсолютной, а с другой стороны, скрытой причинности, — уникальна. Придворная история Давида (2 Цар.9-20) и рассказ об Иосифе (Быт.37, 39–50), среди прочих, также подчеркивают полный н постоянный контроле Божий над событиями, — не открыто и сверхъестественно, но неощутимо и естественно, посредством течения земной жизни. Временами Бог действительно открыто вмешивается в ход человеческих событий, чтобы достичь целей искупления. Однако в Книге Руфи Он действует гораздо тоньше — через события и побуждения каждодневной жизни обычных людей, волнения которых мало кого затрагивали вне их прямого окружения. Посредством своей верности и тайного Божественного попечительства этот род был сохранен для Израиля, что было весьма немаловажно, поскольку от него произошли великий Давид и, много поколений спустя, Величайший Сын великого Давида.
Anderson A.A., "The Marriage of Ruth". JSS23 (1978): 171–183. (Оспаривает левиратный союз в Книге Руфи.)
Beattie, D.R.G. "The Book of Ruth as Evidence for Israelite Legal Practice". VT24 (1974): 251-2677.(Включает обзор средневековых раввинских и современных критических исследований.)
Burrows, M. "The Ancient Oriental Background of Hebrew Levirate Marriage". BASOR 11 (1940): 2-15.
Knight, G.A.F. Ruth and Jonah, 2nd ed. Torch Bible Commentary. London: 1966. (Книга рассматривает "должные взаимоотношения между Церковью и обществом").
Leggett, D. The Levirate and Gael institutions in the Old Testament. Cherry Hill, N.J.: 1974. (Консервативная работа.)
Loretz, 0. "The Theme of the Ruth Story" CBQ 22 (1960): 391-99. (Книга является "gestalte Geschichte" [нем. фигуральный рассказ])
Myers, J.M. The Linguistic and Literary Form of the Book of Ruth. Leiden: 1955. (Высказывается в пользу поэтического ядра, лежащего в основе Книги.)
Prinsloo, W.S. "The Theology of the Bible: TheBook of Ruth". JBL 89 (1970): 27–37. (Анализ специалиста в области литературоведения.)
Sasson, J.M. Ruth: A New Translation with a Phiological Commentary and a Formalist-Folklorist interpretation. Baltimore: 1979.
ГЛАВА 47. ПЛАЧ ИЕРЕМИИ
Данное название точно описывает содержание этой небольшой Книги. Ее пять глав — плач, которым Иудея оплакивала разрушение Иерусалима и его храма (586 г. до Р.Х.) — Исторические повествования в 4 Цар-25 и Иер.25 описывают факты, пять глав Плача передают чувства.
Септуагинта и Вульгата используют похожее название «Стенания» или "Погребальные песни" (Threnoi,[1272]лат. Threni). Подзаголовок в Вульгате гласит: Id esl Lamentationes Jeremiae Prophetae, то есть "Плач Иеремии Пророка" (пер. ред.). Это стало основанием и для русского названия. Обычное еврейское название ека — от характерного для плача восклицания ("Как!"), с которого начинаются гл. 1–2, 4.[1273]
В еврейской Библии Плач обычно помещается третьим по счету среди пяти свитков (Мегиллота), используемых во время ежегодных еврейских праздников и постов. Девятого числа месяца Ава (середина июля) евреи традиционно оплакивают разрушение Соломонова храма Навуходоносором, а также второго храма — римлянином Титом (70 г. от Р.Х.). Чтение Плача как часть траурной церемонии началось, видимо, в первые годы пленения, непосредственно после трагических событий, которым посвящена Книга. Иеремия описывает собрание из восьмидесяти человек из Сихема, Силома и Самарии, которые в 585 г. совершили паломничество к месту разрушенного храма (Иер.41.4–5). Кроме того, Захария (5.18) упоминает семидесятилетний обычай поста в пятый (Ав) и седьмой (Тишри) месяцы (7.1–7).
Дата и авторство. Плач — плод сокрушительного поражения и мучительного переселения. Его содержание позволяет очертить границы его возможной датировки (586–530). Яркие выражения в гл. 1–4 указывают, что их горестные стихи были написаны вскоре после падения Иерусалима. Гл.5, возможно, была написана несколько позднее, в плену, когда острая боль поражения сменилась тупой хронической болью пленения.
Плач анонимен. Сам текст ничего не говорит об авторе. Традиция, которая зародилась в дохристианские времена, приписывает Книгу Иеремии2 Доводы в пользу и против авторства Иеремии уравновешивают друг друга. Традиционный взгляд основан на сходстве тональности Плача и Книги Иеремии, особенно в чувствительности к страданиям Иудеи; на глубоких богословских воззрениях Плача, которые сочетают темы осуждения и милости достойно Иеремии; и определенных параллелях в стиле (напр., обе описывают Иудею как попираемую деву; Иер.14.17; Плач. 1.15). Доводы против авторства Иеремии обычно основываются на следующих вопросах: (1) Мог ли Иеремия зачинать плач, вместо того, чтобы призвать народ к покаянию и указать на новый день Божий? (2) Можно ли приписывать Иеремии места, говорящие о том, что его пророчество не сбылось (2.9), или утверждающие положения, противоречащие взглядам Иеремии (4.12,17)? (3) Не говорят ли различия в поэтическом стиле и порядке букв в акростихах о нескольких авторах, а не об одном?[1274]
Поскольку сама Книга анонимна, представляется наилучшим остановить рассмотрение данного вопроса на этом месте. Хотя традиционный взгляд не располагает неоспоримыми доказательствами, он имеет то преимущество, что указывает, какого человека вдохновил Дух на написание этой Книги: (1) живого свидетеля трагических событий, описанных в тщательных подробностях; (2) проникновенного богослова, который умел постигать глубокие причины ужасного осуждения, а не только их болезненные симптомы; (3) искусного поэта; (4) истинного патриота, который оплакивал кончину страны, однако знал, что такая смерть была единственной надеждой на новую жизнь.
Ни один известный человек не сочетал всех этих качеств лучше Иеремии, о котором Летописец вспоминает, что он вознес плач по поводу смерти Иосии (2 Пар.35.25). Если это был не Иеремия, то Иудее настолько повезло, что она имела еще одного человека с замечательным даром помочь справиться с ее потерями, точно так, как Иеремия подготавливал ее к тому, чтобы ожидать их. В настоящем рассмотрении, форма единственного числа слова «автор» используется для отражения убежденности в том, что Плач — не собрание разнообразного материала, а отражение воззрения и мастерства одного человека.
1271
Это руководство проявляется не только в сознательных поступках персонажей. В 2.3 "случилось, что та часть поля принадлежала Воозу…" В Книге, столь насыщенной руководством Божиим, объяснение знакомства Руфи с Воозом случаем явно должно значить обратное: для Руфи это было чистой случайностью, но не для Бога.
1273
Таргум в Иер. 1.1: Талмуд В Bat., заглавия LXX и Вульгаты. Обратите внимание на «ведение в LXX: "И случилось, после того как Израиль был уведен в плен, а Иерусалим опустошен, что Иеремия сел, плача и рыдая рыданием над Иерусалимом…"
1274
Речь идет о порядке У и D: гл.1 помещает У перед в; гл.2–4 располагают D перед У. По поводу порядка букв в библейских акростихах, см. R.Gordis, Poets, Prothets and Sages, pp.82f. Обратный порядок Уи D встречается в форме Избет Сарта (двенадцатый век); см. W.S.LaSor. Handbook of Biblical Hebrew 2:58.