Когда я виделся в прошлый раз с генералом Монгомери на полях сражений, он сказал мне слова, которые разрешил повторить, когда я найду это нужным. Он сказал: «Сомневаюсь, чтобы британское Военное министерство когда-либо посылало за море так хорошо оснащенную армию, как та, что сейчас сражается в Нормандии».
Я должен сказать, что считаю это утверждение вполне справедливым.
Пунктуально точная переброска и снабжение наших огромных армий на таких разнообразных театрах войны, высокое качество тренировки войск, плавность, с которой производятся всякого рода переустройства, должное внимание, уделяемое вооружению во всех его формах, активность госпиталей, широкое участие офицеров в изобретении средств для военных перебросок через море и вообще весь стиль управления делами миллионов людей, действующих на родине и за границей, — все это внушает величайшее доверие к Военному министерству со всеми его бесчисленными отделами и огромным штабом военных и штатских работников. Все они достойны доверия, и больше всех — начальник Имперского генерального штаба замечательный командир маршал Брук, а также наш Военный министр.
Не только в Военном министерстве, но и во всех обслуживающих его департаментах все методы выполнения военной политики стоят, как мне кажется, в данный момент на таком высоком уровне, какого они никогда ранее не достигали, на уровне, который может быть выгодно сравнен с подобными организациями любой дружественной нам или враждебной страны.
Война — это трудная школа, но британцы, вступив в нее, оказались внимательными учениками. Все это вовсе не устраняет критику, в которой время от времени может ощущаться необходимость.
Я должен теперь вернуться к кампании, которую ведет генерал Александер в Италии. Несколько отличная от сегодняшней была обстановка, когда я говорил об этом в феврале.
Казалось, что наши армии расстроены и стиснуты в ущельях и пещерах Кассино; десантные силы под Анцио сражаются за свое существование, тяжелые потери, постоянные подкрепления, посылаемые противником; расслабляющее влияние затишья… Начались критические нападки со стороны ответственных деятелей, как это всегда бывает, когда нет успехов.
Однако сейчас обстановка изменилась благодаря серии чрезвычайно быстрых и блестящих маневров, которые в значительной мере основывались на нашем участии в боях, в преследовании противника по пятам, в тяжелых стычках с переменным успехом. Вся обстановка изменилась, и армия начала быстро продвигаться вперед. Она замкнула клещи вокруг Рима, оберегая город абсолютно от всякой опасности. Армии генерала Александера быстро продвинулись вперед, преследуя противника, захватили 50–60 тысяч пленных и сейчас стоят перед Флоренцией и заняли важные порты Ливорно и Анкона. Нам, конечно, пришлось продвигаться вверх по Апеннинскому полуострову, имея весьма неудовлетворительные линии подвоза, но благодаря господству на море, наличию портов и передвижению железнодорожных баз положение армии значительно укрепилось. Мы можем надеяться, что генерал Александер, будет продолжать операции с величайшей энергией в течение всей осени.
Это — необыкновенная армия. Такой не бывало никогда. Это война Объединенных Наций. Бок-о-бок с английскими и американскими войсками сражается множество других. Среди них японцы — подданные Соединенных Штатов Америки, сражающиеся с большой отвагой, многие греки уже встали в строй и их войска начинают занимать свое место на полях сражений.
Есть южные африканцы, французы и поляки, успевшие уже отличиться в боях. И, конечно, важнейшую роль играют храбрые индийцы, а также и полные отваги канадцы.
Это совершенно необычайное объединение всех наций, идущее с боями вперед, для того чтобы очистить итальянскую землю.
Там находятся и итальянцы — достойные уважения итальянцы, — они хорошо дерутся, и мы стараемся увеличить их число.
Я должен сказать, касаясь этих различных кампаний во всем мире, что я умалчивал об одном важном участнике до этого момента, а именно о русской армии, которая сыграла главную роль и выматывает кишки из германской армии.
В воздухе, на океане и в морях мы можем сохранять наше положение, но не было в мире такой силы, разве что она была бы создана еще через несколько лет, которая могла бы сломить и сокрушить германскую армию и нанести ей такие колоссальные потери, как это сделали русские советские армии.
Я приветствую Маршала Сталина, этого великого вождя своей страны, и я твердо верю в то, что наш двадцатилетний договор с Россией окажется одним из наиболее длительных и прочных факторов в деле сохранения мира, порядка и прогресса в Европе.