Хранителю сказали, что ее зовут Нейяла.
Она все еще ничего не помнила, но имя ей понравилось. Хотя чаще всего Салейр по-прежнему называл ее Снежкой. Или, мурлыкая, Нежной кошечкой. Иногда Мелколапкой, после чего она всегда улыбалась, поскольку прозвище ассоциировалось с данди, по которой она скучала. Таким способом Хранитель напоминал ей, что все три ипостаси – это она сама, и нужно просто доверять своим инстинктам. Однажды при личном разговоре отец Салейра сказал ей:
— Мой сын грубиян и действует напористо, но сердце у него всегда было честным. Несмотря на свое рычание, он даст тебе все, что в его силах, и даже больше, если сможет. Он всегда был намного более заботлив, чем казался с виду. Несмотря на внешнюю неотесанность, он достойный сын. Он не соблазнитель, но те, кто по-настоящему знают его, его любят. Всегда помни об этом.
Она заверила собеседника, что прекрасно это понимает. Существовало множество причин любить Салейра Нера, но одна превосходила все остальные. Не обучение ее тому, как вернуть контроль над своей природой (хотя это был изумительный дар). И не огромный риск, на который он пошел ради нее (о чем она никогда не забудет). А слепое доверие инстинктам своего народа, кошачьих существ, которое помогло ему принять решение пройти через все это. Та крепкая вера, которая заставила его признать ее своей истинной парой.
Вера и инстинкт.
То, что всегда заставляет кота приземляться на все четыре лапы.
Сегодня они оправились на Авиару.
Янифф, многоуважаемый мудрец Чарла, предложил им нанести ему визит. Странное приглашение, но, когда вызывает самый могущественный колдун Альянса, вопросов не задают.
— Расскажи мне свой сон о том дне, Нейяла. – Волшебник Янифф сидел со своими гостями за исцарапанным деревянным столом у очага. – Дне, когда ты потеряла своих родителей.
А он дипломатичный и доброжелательный, заключила Снежка. Он не сказал: дне, когда убили твоих родителей. И он сказал сон, а не воспоминания.
И тактичность его слов свидетельствовала о знании. Он знал о ее снах. Да и как иначе?
Когда они с Салейром вошли в маленький домик, Янифф тепло улыбнулся и предложил им по чашечке подогретого мирра. Любимый напиток волшебников был расслабляющей и повышающей настроение выпивкой, изобретенной магами, скорей всего, с целью смягчить острую боль от бесчинств, частенько творимых Чарлом. Ведь члены ордена не только владели магией, но и являлись воинами-рыцарями. Комбинация, время от времени приводившая к некоторому переполоху.
В углу домика с развернутым свитком на коленях устроился бормочущий под нос заклинания ученик.
Каждый раз после определенной фразы манускрипт зловредно сворачивался. И ученику, чтобы вернуться к изучению записей, приходилось бороться с пергаментом. Нелегкое заданьице.
Внезапно ученик поднял голову и обольстительно улыбнулся Снежке. Поняв, что он Хранитель, девушка была поражена.
— Полу-Хранитель, — промурлыкал он и, нахмурившись, со злобным взглядом вернулся к сражению со свитком. Упрямо повторил то же самое заклятие. Манускрипт свернулся, прищемив ему палец. Ученик зарычал.
Снежка отшатнулась. Откуда он узнал?
— А, — с искорками в глазах тут же подхватил Янифф. – Вижу, ты познакомилась с моим учеником Риджаром. – Он бросил на полукровку саркастический взгляд. – Как видишь, он всего лишь слабенький подмастерье. Не может справиться даже с простыми чарами составного колдовства. – Старый маг переплел пальцы на животе и с удрученным видом опустил глаза. – Увы, я стар и болен, и остаток своих дней должен хвататься даже за такие жалкие возможности преподавания.
Из-за манускрипта раздалось ироническое фырканье:
— Предупреждаю вас обоих — не верьте тому, что болтает этот старик.
Снежка была удивлена, как просто, несмотря на свой статус, живет такой могущественный колдун. И определенно по своей собственной воле. По комнате разливалась сила, она могла ее чувствовать. Именно по этой причине Хранители так любили находиться рядом с волшебниками. Для них мощь магов была осязаемой.
— Боюсь, я многого не помню, Янифф – ответила Снежка на ранее заданный вопрос. – Сон всегда один и тот же. Кто-то зовет меня. Я понимаю, что это моя мать. Она говорит мне, что мы уезжаем, а я внезапно осознаю, что все еще ребенок. И это место я уже видела раньше… Мы на краю какого-то маленького городишки, куда в своих странствиях привел нас отец. Он сказал, что мы возвращаемся домой, но сначала нам надо кое-кого навестить. Мать недовольна, и родители коротко спорят, что же они все-таки хотят от существа, к которому мы направляемся… — Она сникла в кресле. – Простите, это все.
— Ты позволишь мне помочь тебе вспомнить? – спросил Янифф.
— Ну, если вы так считаете…
Салейр защитным жестом подался вперед.
— Что конкретно ты предлагаешь, колдун? – он угрожающе прищурил двуцветные глаза. Взгляд Яниффа, обращенный на ее пару, выразил определенную долю изумления, отметила Снежка. Действительно, что Салейр смог бы противопоставить магу седьмого уровня? Она закатила глаза. Коты, этим все сказано.
Она положила ладонь на руку супруга.
— Он всего лишь сделает то, что необходимо, Салейр. Не веди себя так глупо, он не собирается навредить мне. – Она обворожительно улыбнулась волшебнику. – Я же права, да?
— Абсолютно, — подмигнул ей Янифф.
— Отлично, — подвел итог Салейр, но скрестил руки на груди. Просто. На. Всякий. Случай.
Снежка снова закатила глаза. Иногда ей приходило в голову, что мужчины-Хранители просто предвкушают, что что-то пойдет не так, уж слишком много нетерпеливого ожидания появлялось в их виде в подобных случаях.
— Хорошо, — кивнул Янифф. Он взмахнул рукой перед ее лбом.
— Что я должна…
— Уже. А сейчас, Нейяла, расскажи мне о том дне.
И это сработало. Стоило Яниффу обратиться к ней колдовским голосом, как память вернулась с кристальной чистотой.
— Она окажется в опасности.
— Нет, это сохранит ей жизнь. Поверь мне.
Мой отец склонился и поцеловал мать — ему так нравилось это делать. Они завели меня в хижину, где меня пристально принялась разглядывать морщинистая старуха. Мне даже стало неудобно. Она подняла свои окутанные светом пальцы, и я поняла, что она творит заклятье. Я испугалась, но рука отца на спине немного успокоила меня.
Он толкнул меня к старухе, и та поймала меня в крепкую хватку заклинания. Она пробормотала странные слова, и вокруг меня все быстрее и быстрее начал кружиться сияющий свет. Внезапно я почувствовала что-то похожее на щелчок, и все закончилось.
Но я поняла, что изменилась.
Я чувствовала это.
Позже этой же ночью мы отправились к входу в Туннель, который привел бы нас на М’ян. Но до того как мы вошли в него, на нас напали бандиты. Защищая нас, отец отшвырнул меня в сторону.
Он приказал мне бежать!
«Вернись домой на М’ян и заставь кого-нибудь помочь тебе найти колдуна Чарла по имени Янифф. Он лучший среди них. Скажи ему «снежинка», и он поймет, что делать. Запомни, Нейяла, снежинка».
Снежинка…
Снежинка…
Я побежала, но недостаточно быстро. Я видела, как бандиты убили моего отца… А потом и мать! Я ринулась через лес к маленькому селению, в котором мы останавливались… Разбойники, было, погнались за мной, но тут прибыл караван, и они скрылись. Спеша изо всех сил, я споткнулась и упала на торчащий из земли камень, ударившись головой. Когда старая данди склонилась надо мной, перед глазами все плыло.
«Снежинка», — отправила я ей мысль. – «Снежинка!..»
И потом все стало темным.
Проснувшись, я уже не могла видеть. Я сказала, что меня зовут Снежинка. Так показалось правильно.
Походило на то, как отец мог обратиться ко мне…
Все погрузилось во тьму!
Сжавшаяся на плече ладонь Салейра, вырвала Хранительницу из глубокой задумчивости.