Но было нечто общее у всех добровольцев этого отряда– это неукротимая жажда схватки с противником,желание помериться силами с ненавистными дикарями, которые устраивали такие бесчинства во всей стране. «Когда же нас поведут в бой?»– вот вопрос, который постоянно задавали добровольцы.
Старый Хикмэн оказался весьма деятельным.Благодаря своему возрасту и опыту он получил звание сержанта,единодушно присужденное ему на выборах. Мне пришлось несколько раз разговаривать с ним.Охотник за аллигаторами по-прежнему оставался моим верным другом и был очень предан всей нашей семье. В этот день он еще раз доказал свою преданность, начав со мной разговор, которого я никак от него не ожидал.
– Пусть индейцы скальпируют меня,лейтенант,– сказал он, – но я даже и мысли не допускаю о том, что этот осел женится на вашей сестре.
– Кто женится? – спросил я с удивлением, полагая,что старик имеет в виду Галлахера.
– Да тот, что постоянно шляется к вам.Эта тварь, проклятый хорек – Аренс Ринггольд!
– А, вот вы о ком! Разве об этом идут разговоры?
– Да во всей округе только об этом и толкуют.Черт меня побери,Джордж Рэндольф, если бы я это ему позволил!Ваша сестра– милая девушка, самая что ни на есть красавица в наших краях,и отдать ее замуж за такого мерзкого негодяя, как он!..Да я и слышать об этом не хочу, несмотря на все его доллары! Запомните мои слова, Джордж:он сделает бедняжку несчастной на всю жизнь. Это уж как пить дать, черт бы его побрал!
– Я очень благодарен вам за совет,Хикмэн,только я думаю, что ваши опасения напрасны. Ничего из этого не выйдет.
– Ну, а почему же все кругом только об этом и болтают? Не будь я старым другом вашего отца,я не позволил бы себе такую вольность. Но я был его другом, а теперь я ваш друг и потому решил поговорить с вами.Мы все кричим тут об индейцах и называем их ворами. Да во всей Флориде, среди всех индейских племен не найти таких воров и мошенников,как Ринггольды! И отец такой был, и сын,и вся ихняя проклятая порода.Старик убрался отсюда, а куда попал, неизвестно.Наверно,дьявол держит его в лапах, и думаю, что будет держать долго за все те пакости, которые он творил с людьми на этом свете. Ему сторицей отплатится и за то,как он обращался с бедными метисами, что живут по ту сторону реки.
– Вы говорите о семье Пауэллов?
– Да, это была величайшая несправедливость на свете.Я никогда и не слыхивал такого в своей жизни. Клянусь дьяволом!
– Стало быть, вы знаете, что там произошло?
– Конечно,я знаю все их подлые плутни.Это было самое гнусное дело, когда-либо совершенное человеком, и притом белым, который к тому же называет себя джентльменом. Клянусь сатаной, так оно и есть!
По моей просьбе Хикмэн подробно рассказал мне,как была ограблена несчастная семья.Я узнал, что Пауэллы покинули свою плантацию отнюдь не добровольно. Наоборот,для бедной вдовы переселение в чужие места было самым тяжелым испытанием в ее жизни.Дело не только в том,что эта усадьба считалась лучшей во всей округе и высоко ценилась,но с ней были связаны все светлые воспоминания о счастливой жизни, о добром муже… И только неумолимый закон в лице шерифа с дубинкой мог заставить ее покинуть родные места.
Хикмэну пришлось присутствовать при сцене расставания.Он описал ее простыми, но проникновенными словами. Он рассказал мне, как неохотно и с какой грустью вся семья разлучалась со своим родным домом.Он слышал негодующие упреки сына, видел слезы и мольбы матери и дочери,слышал, как несчастная вдова предлагала все, что у нее осталось,– свои личные вещи, даже драгоценности– подарки ее покойного мужа,лишь бы негодяи позволили ей остаться под священным кровом дома,где прошло столько счастливых лет. Но мольбы ее были напрасны. Безжалостные преследователи не ведали сострадания, и вдову выгнали из ее дома.
Обо всем этом старый охотник говорил взволнованно.Хотя внешность его была неприглядной, а речь простонародной,зато сердце у него было отзывчивое и он не выносил несправедливости.
Он неприязненно относился ко всем,кто участвовал в этом преступном деле, и от всей души ненавидел Ринггольдов. Его рассказ о бедствиях, постигших семью Оцеолы, вызвал во мне сильнейшее возмущение этой чудовищной жестокостью и пробудил прежнее теплое чувство к Оцеоле, которое несколько померкло, когда сомнения одолели меня.
Глава LIХ
СПЕШНЫЙ ГОНЕЦ
Мы с Хикмэном отъехали немного в сторону, чтобы побеседовать на свободе. Старый охотник разгорячился и начал говорить более откровенно.Я ожидал, что он сообщит мне новые интересные подробности.Будучи твердо уверен в том, что он предан нашей семье,а лично ко мне питает самые дружеские чувства, я уже совсем было решился довериться ему и рассказать о своих несчастьях. Хикмэн был человек простой, но умудренный житейским опытом, и вряд ли кто мог дать мне лучший совет,чем он: ведь охотник не всегда жил среди аллигаторов. Наоборот, ему пришлось многое испытать в жизни. Я смело мог рассчитывать на его преданность и вполне довериться его опыту и мудрости.
Убежденный в этом,я охотно поделился бы с ним тайной, тяжелым камнем лежавшей у меня на сердце, или,по крайней мере,открыл бы ему хотя бы часть этой тайны, если бы не думал,что он уже кое-что знает об этом. Я был уверен, что Хикмэну известно о воскрешении из мертвых Желтого Джека. Он еще раньше намекал мне,что сомневается в гибели мулата. Но я думал не о мулате, а о замыслах Аренса Ринггольда. Может быть, Хикмэн что-нибудь знает и о них? Я обратил внимание на то, что, когда имя мулата было упомянуто в связи с именами Спенса и Уильямса, старый охотник так многозначительно взглянул на меня, как будто хотел сообщить мне что-то об этих негодяях.
Я уже собирался открыть Хикмэну свою тайну,как вдруг услышал конский топот.
Вглядевшись, я увидел всадника, который мчался по берегу реки с такой быстротой,как будто участвовал в гонке на приз.Конь был белый, а всадник черный; я сразу догадался, что это Джек.
Я вышел из-за деревьев,чтобы он увидел меня и не помчался к церкви, которая находилась немного поодаль. Когда Джек приблизился, я окликнул его; он услышал и, резко повернув коня, направился к нам. Очевидно, Джек приехал с каким-то поручением, но в присутствии Хикмэна он стеснялся говорить и шепнул мне то, что я и ожидал услышать: приехал Аренс Ринггольд!
«И этот проклятый черномазый тут как тут,масса Джордж!»– вот буквальные слова, которые прошептал мне на ухо Джек.
Выслушав это известие,я постарался сохранить полное спокойствие. Мне совсем не хотелось,чтобы Хикмэн узнал или даже мог заподозрить,будто у нас в доме произошло что-то необычайное.Отпустив негра домой, я вернулся с охотником к отряду добровольцев, затем постарался незаметно отстать от Хикмэна и затеряться в толпе.
Вскоре после этого я отвязал коня и,не сказав ни слова никому, даже Галлахеру, вскочил в седло и поспешно уехал.Я направился не по прямой дороге,которая вела к нашей плантации,а решил сделать небольшой крюк через лес, примыкавший к церкви.Я сделал это для того, чтобы ввести в заблуждение старого Хикмэна и всех других, кто мог бы заметить прибытие гонца. Если бы я уехал с Джеком, они могли бы догадаться,что дома у меня не все в порядке. Я показался в отряде для отвода глаз, чтобы любопытные думали, что я уехал не домой, а совсем в другом направлении. Пробравшись через кусты, я выехал на главную дорогу, идущую вдоль реки,а затем, пришпорив коня, поскакал таким галопом, как будто бы решался вопрос о моей жизни или смерти. Я мчался с такой быстротой потому, что хотел добраться до дому прежде, чем тайный посетитель – желанный гость матери и сестры – успеет распрощаться и уехать.
У меня были серьезные причины ненавидеть Ринггольда,но я не таил никаких кровожадных замыслов. Я не собирался убивать его, хотя это был бы самый верный способ избавиться от подлого и опасного негодяя.В эту минуту, возбужденный рассказом Хикмэна о жестокости Ринггольда, я мог бы уничтожить его без всякого страха и угрызений совести. Но хотя я весь кипел от ярости, я все же не был ни сумасшедшим, ни безрассудным человеком. Благоразумие – обычный инстинкт самосохранения – еще не покинуло меня, и я вовсе не собирался разыграть последний акт трагедии о жизни Самсона¹. План действий, который я себе наметил, был гораздо практичнее.