— Приятно знать, что я не единственная девушка, которая тебя слушается. Я, на самом деле, начинала ощущать себя особенной.
Голубые глаза Логана загораются вспышкой злобы, и он сильнее хватается за перила лестницы.
— Ты обвиняешь меня в том, что я отношусь к тебе, как к той, за которой охотился и бросил, но кто из нас провел день, плачась на плече кое-кого другого? Кстати говоря, каковы были ощущения, когда ты жалась к Тони прошлой ночью?
Правильной вещью здесь было бы прояснить ему, как сильно он ошибается, но и вы, и я знаем, что этого не случится. И мы с вами так же знаем, как мне хочется плакать от разочарования и выпустить всех чертей ада на него.
— Если бы я знала, — я встаю. Его глаза блестят от толики облегчения. — Но я дам тебе знать завтра после того, как узнаю это сегодня.
И с этими словами я прохожу мимо него, рывком поднимая свою сумку, надевая ее на плечо, обуваюсь и вылетаю из парадной двери.
Он никогда до этого не видел меня с Тони по-настоящему, так что дает ему право предполагать, что Тони его самый большой конкурент? Конечно, Тони и я были на свидании. Но после этого Логан просто продолжает предполагать, что что-то происходит. О, заткнитесь. Я не хочу говорить о проблемах, которые выходят из предположений. Кроме того, сейчас он должен знать, что ему никогда не стоило соревноваться за меня, или что-то связанное со мной. В моей жизни он всегда стоит на первом месте. Это я та, кто наслаждался ожиданием своей очереди, как какая-то отчаянная поклонница, ожидавшая, что ее заметят. Экстренное сообщение! Я прекращаю соревноваться. Он вам нужен? Вы, бл*дь, можете его забрать.
Глава 7
Логан
Все пошло не так, как я хотел. Зачем я это сказал? Бл*дь. Бл*дь. Бл*дь.
— Ты дебил, — Эрин проникает в мои мысли. — Первоклассный подтвержденный идиот!
Не будучи уверенным, что мне говорить, я пожимаю плечами.
— Что?
— Макс не была с Тони прошлой ночью, — вздыхает Люк, поднимая свои спицы для вязания.
У леса на опушке жила-была старушка… А-ха-ха-ха. Смешно, не так ли? Почему вы на меня так смотрите? Уже где-то это слышали сегодня?
Продолжая гнуть свою линию, я пожимаю плечами:
— Мне насрать на то, с кем она была прошлой ночью. Или где. Или что она делала. Неважно.
— О, хорошо, — медленно кивает Люк. — Хорошо, потому что пока ты был задницей все это время, она обедала с самим дьяволом. — Я хмурю брови в недоумении. — О, теперь это привлекло твое внимание? Пока ты был занят покупками в «Шлюшки — Это Мы», Макс разбиралась с тем фактом, что ее мать пролетела полмира, чтобы сбросить ей сюрприз всей ее жизни. Она — старшая сестра.
Эрин вскидывает руки в воздух.
— Поздравляю! У вас мальчик!
Заикаясь, я спрашиваю:
— Макс… что?
— Старшая сестра, — Эрин подтягивает ноги к груди. — Почему я не могла стать старшей сестрой?
— Потому что Бог знал, что, если бы ты родилась первой, это было бы хорошим шансом, что апокалипсис уже начался, — отвечает Люк.
— Ты вчера ночью «Баффи» смотрел, да? — обвиняет его Эрин, бросая быстрый взгляд через плечо.
— Не мог уснуть…
В этом доме есть какая-то фибра ботаников. Она передается мне от Макс. Эрин питается ею от своего брата. Мы никогда не признаем этого остальному миру, но мы наслаждаемся нашим маленьким пристрастием.
Возвращая всех к разговору, я снова спрашиваю:
— Так она здесь?
— Я не знаю, здесь ли она до сих пор, — быстро заявляет Эрин, — беседа не зашла так далеко, потому что ты привел гида по Барби домой до того, как мы закончили закидывать Макс вопросами.
Так поэтому она не приехала домой прошлой ночью? И поэтому ее не было весь день сегодня? Бл*дь, вы знали? Вы знали, и не сказали мне?
— Кстати о Барби, — медленно произносит Люк. — Почему Лиз здесь? Я думал, ты с ней завязал.
— А я думала, ты завязал со всеми, кроме Макс.
От ряда вопросов мой мозг плавится. Мне нужно убираться отсюда. Нужно прочистить мозг. Борьба и секс могут это сделать. И наверху у меня горячая девочка, которая ждет мой член, словно Рождественское утро.
Говорите все, что вашей душе угодно. Прямо сейчас мне насрать.
— Завязал.
Это все, что я говорю, прежде чем сорваться в свою комнату.
У Макс есть брат? Ее мать вернулась обратно в город? Это будет похоже на то, если бы мой отец восстал из мертвых. Бл*дь. Мы нужны ей прямо сейчас, а я сбежал от нее. Вы правда думаете, что она поехала домой к этому уроду? Подождите. Какое мне дело? Я собираюсь утонуть в кое-ком другом.
Я открываю дверь в свою спальню и вижу, как Лиз откинулась на локти на кровати и широко расставила ноги. Мой мозг тут же вспоминает Макс в похожей позе несколько дней назад.
Она выглядела намного лучше.
Хлопая за собой дверью, я снова смотрю на нее, и решимость явно виднеется на ее лице.
— Убирайся с моей постели.
Лиз подскакивает и произносит.
— Секс у стены? Что-то новенькое!
— Нет, — настаиваю я, стягивая с кровати простынь. — Нужно сменить простынь.
— А что не так с этой? Она мне нравится.
Не говорите ничего. Вам не нужно. Я знаю, что то, что я сейчас делаю, не имеет ни малейшего смысла. Я знаю. Знаю.
— С каких пор ты задаешь так много вопросов, Ножки?
— А с каких пор тебе не плевать на простыни, Неразрушимый?
С тех самых, как на них спала девушка, которую я люблю.
Чувствуя разочарование, я бурчу:
— Снимай свое платье.
Лиз собирается сделать движение, но останавливается.
— Келлар.
Я продолжаю сдергивать простынь, и теперь сделать это становится труднее, чем до этого.
— Что?
— Остановись на секунду. — Мое внимание привлечено к ней. Мгновение она просто пялится на меня. Я замечаю, что у нее карие глаза, но в отличие от Макс, они не блестят при виде меня. По крайней мере, не так. — Ты влюблен в нее.
Чувствуя неловкость, я притворяюсь тупым.
— В кого?
— В ту, которая в очках.
— Ага. И?
Кривоватая улыбка играет у нее на губах, и она облокачивается на комод.
— О, Келлар. Это все весело и прикольно, когда ты неприкосновенный, но тот факт, что ты влюблен в кого-то… все меняет.
— Просветить немного? — предлагаю я ей, плюхаясь на край кровати. — Я всегда был в нее влюблен.
Лиз поджимает губы и кивает.
— Я подозревала это, но до сегодняшнего дня не знала точно…
— Откуда ты теперь знаешь?
— Сужу по изменению в твоем голосе, когда ты произнес ее имя. По тому, как вы оба смотрели друг на друга. По тому, как ты вышел из себя, когда я бросила гадость в ее адрес перед тобой. По тому факту, что ты меняешь простынь. Я могу сложить два и два. Я всего лишь играю дурочку, потому что парни думают, что «это мило».
— Это не мило, — поправляю я.
Дамы, я знаю, что глупышки привлекают наше внимание. Это потому, что мы хотим трахнуться, а они не требуют кучи работы. Но если вы не заметили, они не те, кого бы мы хотели иметь рядом с собой, когда придет время. Они не те, за кого мы будем бороться. Используйте меня, как сраный пример, если хотите.
— Почему бы нам не сделать то, чего мы никогда не делали? — ее вопрос заставляет мои брови взлететь. Лиз быстро качает головой. — О, нет. Не это.
Нельзя винить парня за попытку.
— Поговорить, Келлар. Почему бы нам не поговорить?
— Потому что ты не сраная Опра, и я не ощущаю, что хочу выкладывать свои чувства на обозрение перед всем миром, — раздраженный, я продолжаю. — Я хочу драться и трахаться. Это все, что есть в моей жизни, и это все, что в ней должно быть.