Не смейтесь. Это не смешно.
— Это конец, не так ли? — слова скатываются с моего языка, оставляя после себя полнейшую пустоту.
Когда Эрин не отвечает, я наконец-то открываю глаза.
— Всему конец. Все закончилось. — Между нами поселяется тишина. Я делаю все возможное, чтобы выровнять дыхание, но оно тяжелое. Неровное. Каждый раз, когда моя грудь сжимается, я чувствую в ней пустоту.
Что, на самом деле, в порядке. Во мне все равно ничего не осталось. Единственную вещь, дававшую мне жизнь, я выбросил, а почему? Потому что мои чувства были ранены? Когда я стал такой сопливой киской? И как мне, черт возьми, учить мальца быть мужчиной, когда я со своим собственным дерьмом разобраться не могу?
— Помнишь первый раз, когда мы отправились в совместную поездку? — спрашивает Эрин, и в ее голосе звучит больше мягкости, чем я когда-либо слышал.
И вот теперь я узнаю этот тон. Тон, который мы используем, когда жизнь превращается в запредельное дерьмо, из которого нет возврата. Когда мы знаем, что пути назад нет. Когда мы знаем, что за нами ничего не осталось, и не к чему возвращаться.
— Это было неделю спустя после смерти твоих родителей. Макс едва ли тебя видела. Люк вообще не видел. Практически, никто не мог тебя найти, будто ты была угнетенным Вальдо (прим. пер. — ссылка на книгу иллюстраций автора Мартина Хэнфорда «Где Вальдо?», в других источниках «Где Валли?». Книга состоит из иллюстраций десятков людей в разлитых ситуациях и местах, среди которых читателям нужно отыскать Вальдо (Валли)). Но я мог. И я сказал тебе посадить свою задницу в машину и отправиться прокатиться.
Воспоминание всплывает у меня в голове, пока я наблюдаю за проезжающими мимо машинами.
— Ага. И ты сказал мне, что мне не нужно с тобой разговаривать. Мне не нужно тебя слушать. Все, что мне нужно было сделать, это сесть за руль.
Эрин сворачивает налево на соседнюю дорогу.
— То же самое и сегодня, Келлар. Тебе не нужно разговаривать. Тебе не нужно слушать. Просто сиди…
Музыка наполняет салон, и я снова закрываю глаза.
Когда я был ребенком, где-то четырех или пяти лет, иногда после того, как старик меня потрепал, мама сажала меня в машину, как только он отключался, и увозила меня. Поездка никогда не длилась слишком долго, потому что она не хотела, чтобы он узнал, что она брала машину, не говоря уже о том, что он бил ее по лицу так, что иногда она не могла видеть, она все равно сажала меня в машину, и атмосфера спокойствия усыпляла меня. Я всегда чувствовал себя в безопасности. Защищенным. Будто весь остальной мир не мог навредить мне в эти краткие моменты. Эту историю я рассказал Эрин в тот вечер. Она единственная, кто знает. Ну, и теперь вы.
Глава 15
Макс
Тони передает мне еще одно печенье «Орео», когда садится на диван. Он слегка толкает меня рукой, чтобы я положила голову ему на ноги, пока я остаюсь лежать в позе эмбриона. Где-то между всхлипываниями и рыданиями мне удалось умять всю пачку печенья «Орео» и полгаллона молока.
Меня только что окунули в грязь! Я могу жрать, как корова! Хватит меня осуждать! Ого. Простите. Мне не стоило кричать на вас. В конце концов, это не ваша вина, что я легла и раздвинула ноги впервые за четыре года, просто чтобы стать еще одной зарубкой на спинке чьей-то кровати? Ух. Ублюдок!
— Я не понимаю, — вздыхает Тони, подпирая рукой лицо, пока смотрит вниз на меня. — Макс, я не понимаю. Ты могла бы иметь любого парня в целом мире, а ты выбираешь одного. Пожалуйста, я спрашиваю тебя, ради всего святого, объясни мне это.
Я откусываю печенье.
— Ты злишься из-за него. Грустишь из-за него. Смеешься из-за него. Плачешь из-за него. Он должен быть твоим парнем. И да, в отношениях есть взлеты и падения, но вы ведь не в отношениях? Вы не зашли так далеко.
Вам тоже интересно, как долго продлится эта лекция?
— Поэтому скажи мне только раз, Макс. Почему он? Все дело в том, что он плохиш с татуировками или как?
— Я любила его еще до татуировок.
Тони улыбается тому факту, что вытащил из меня хоть что-то.
Стирая слезы со своих щек, я отчаянно вдыхаю. Боль в груди отдаленно утихает.
Вам, наверное, тоже интересно, да? Я имею в виду, да, теперь кое-что очевидно, но вам тоже хочется услышать это.
— Это не впервые я пытаюсь построить что-то с Логаном.
— Нет?
— Впервые я типа взболтнула это после школы, когда он однажды провожал меня домой. Он провожал меня каждый день, когда у меня не было машины. Это просто получилось, а после того, как я сказала ему, я спросила, дал бы он нам двоим шанс. Я знала, что шансов на успех было мало. Даже тогда Логан спал с половиной учениц, стоило ему лишь щелкнуть пальцами, и я подумала, что, может, он будет другим со мной. На следующий день во время школьной экскурсии я сказала ему, что, может, мы могли бы что-то попробовать. Я думаю, мы собирались посмотреть на акул или что-то типа того… все равно, он попросил некоторое время подумать об этом и сказал, что он заскочит ко мне позже вечером.
— И он не показался?
— Это была ночь, когда умерли его родители.
Тони нахмурил брови.
— Дерьмо…
— Очевидно, что я оставила эту тему на некоторое время, но в одну ночь, когда он лежал в моей постели, я наклонилась и поцеловала его. Сначала он отстранился, но после, будто его дернули назад за футболку, он сместился и ответил мне «нет». Он сказал, что не хотел потерять единственного человека, который у него остался. — Когда Тони ничего не отвечает, я закрываю глаза. — Он сказал, что, если что-то пойдет не так, потерять меня будет равносильно потерять частичку самого себя.
Тони нежно ласкает пальцем мою руку в успокаивающей манере.
— Так, как я часть его, он — часть меня. Я выбираю его, потому что без него я рухну в огромную пропасть, на краю которой боюсь поскользнуться. Место, из которого я боюсь не выбраться. Потому что в этой пропасти находится понимание того, что мой отец никогда не поведет меня к алтарю. Что моя мать любит кредитные карточки больше, чем меня. Что у меня никогда не было нормального детства. Потому что в этой пропасти находится тот факт, что до недавних пор я едва ли сводила концы с концами финансово. Что никто и никогда не влюблялся в меня. И что существует огромный шанс того, что никто и никогда не влюбится. Потому что я не заслуживаю этого. Потому что я повреждена 67 000 способами. Я выбираю Логана, потому что без него мою жизнь засосет в черную дыру. Потому что без него моя жизнь станет блеклой. И я не имею в виду какую-то мелодраматическую, будоражащую херню из рода «будь моим принцем в сияющих доспехах», Тони. Я имею в виду, что внутри меня есть что-то такое, что просыпается только для него. И без него, даже хотя бы в качестве друга, каждое чувство в моем теле онемеет. Теперь. Ты. Понимаешь. Это?
— Да, — шепчет он. — Понимаю…
Сворачиваясь в клубок потуже, я позволяю слезам, которые прекратились на мгновение, вернуться.
Я надеюсь, вы тоже это понимаете. Потому что мне больше нечего сказать.
Глава 16
Логан
Не проделай дыру в стене, Келлар. Не проделай дыру в стене.
Пальцы барабанят под моей головой, пока я лежу и пялюсь на место рядом с моей дверью.
Оно просто, бл*дь, идеальное для того, чтобы проделать там дыру. Конечно, после этого в моей комнате появится ненужное окно в коридор, но, по крайней мере, на мгновение мне станет легче. Разве не это важно? Ха. Разве это не то, что в первую очередь поставило меня в такую ситуацию? Поиск мгновений? Бл*дь.