- Это случайности, которые происходят крайне редко, - ответил Гелвин Торп. - Подумайте, как вам, должно быть, было бы обидно, если бы корабль затонул, не доплыв до Англии?
В голосе мистера Торпа слышались нотки злой иронии, и Девине показалось, что он насмехается над ней из-за предстоящей помолвки с герцогом.
- Я только что говорила своей компаньонке, что на борту много репортеров, и я опасаюсь, как бы они не узнали обо мне прежде, чем мы прибудем в замок ваших родственников, - с вызовом сказала Девина.
- Уж не думаете ли вы, что я могу сообщить им об этом? - сухо спросил мистер Торп.
- Почти не сомневаюсь в этом, - ответила Девина. - Ведь вы так критически настроены…
Он с удивлением посмотрел на девушку и понял, что его недавние высказывания сильно задели ее.
- Разве я был критически настроен? - спросил мистер Торп.
- Конечно, - ответила Девина и, взглянув на собеседника, заметила в его глазах не только иронию, но и живой интерес.
«Ничего удивительного, - подумала она. - Мистер Торп, как и все англичане, считает молодых американок дерзкими, нахальными и малокультурными девушками, для которых важны только деньги».
- Смею надеяться, что ваше суждение будет беспристрастным, - холодно заметила Девина.
- Вы призываете меня к объективности? - промолвил мистер Торп с легкой усмешкой.
- Нет, я вовсе не рассчитываю на вашу объективность и справедливость вашего мнения.
Он рассмеялся:
- Признайтесь, мисс Вандерхольц, а разве справедливо с вашей стороны подозревать меня в чем-то дурном?
Девина хотела ответить что-то резкое, но, передумав, сказала:
- Мне с детства внушали, что чувство справедливости - главная добродетель англичан.
- Одна-единственная? - с усмешкой поинтересовался мистер Торп.
- Хорошо, я буду щедра и скажу, что у англичан есть еще немало достоинств, - небрежно ответила Девина.
Гелвин Торп поднялся с кресла:
- Благодарю вас, мисс Вандерхольц, за приятно проведенное время.
Он поклонился Нэнси-Мэй, снова намеренно не заметил Джейка, стоявшего рядом, и пошел по качающейся палубе, стараясь сохранять равновесие.
- Проклятие! - пробормотал Джейк, когда атлетическая фигура мистера Торпа скрылась из вида. - Я уверен, что он шпионит за нами!
- Сомневаюсь, - сказала Нэнси-Мэй. - А ты, Девина, была великолепна! Так хорошо сыграла свою роль!
- Все эти англичане одинаковы, - с отвращением произнес детектив. - Говорят одно, а думают совсем другое. «Понаблюдай за выражением их глаз, - говорил мне отец. - Их выдают глаза».
- Как это понять? - спросила мисс Вандерхольц.
- А так, что они растягивают губы в улыбке, а в глазах их можно прочитать, что они посылают тебя к черту! - резко ответил Джейк.
- Какой ты грубый, Джейк! - укоризненно сказала Нэнси-Мэй.
Девина промолчала, подумав, что детектив не дотягивает до того уровня, на который претендует. Нет, он явно не джентльмен, и его, конечно, нельзя сравнить с Гелвином Торпом из Колдстримского гвардейского полка. Тот никогда не позволил бы себе такой грубости в присутствии двух молодых леди. Поразмыслив, девушка решила, что, возможно, она и не права - в разных странах существуют свои нормы поведения и не следует судить об американце Джейке с английских позиций.
- Пойдемте, - обратился детектив к девушкам. - Пора в каюту. Честно говоря, этот малый меня просто бесит!
- Я думаю, что нас раздражают многие, но это не их вина, а наша, - тихо заметила Девина и, не ожидая от Джейка ответа, осторожно направилась к своей каюте.
На следующий день, когда ветер немного утих, Девине и Нэнси-Мэй пришлось спуститься в обеденный зал и встретиться наконец с леди Тейлор. Она несколько раз передавала им записки, в которых извинялась за то, что не может присоединиться к обществу из-за недомогания. Сейчас леди Тейлор сообщила, что чувствует себя неплохо и сможет увидеться с девушками за обеденным столом.
- Придется идти, - твердо сказала Девина. - Пора наконец спуститься в обеденный зал и встретиться с этой пожилой дамой.
- Как жаль, Джейк, что ты не сможешь обедать вместе с нами, - вздохнула Нэнси-Мэй, обращаясь к детективу.
- Мне уже надоело постоянное вышагивание позади тебя! - не сдержавшись, резко ответил тот. - Быстрее бы мы поженились, чтобы перестать притворяться каждую минуту!
- Потерпи немного, скоро мы будем вместе, - сказала Нэнси-Мэй со счастливой улыбкой. - Я мечтаю стать твоей женой!
- Дорогая моя, ты прелесть! - воскликнул Джейк и поцеловал ей руку.
Девина не раз замечала, что любой поступок детектива вызывает у Нэнси-Мэй восхищение, но не осуждала ее, понимая, что та никогда прежде не общалась близко с молодыми людьми и ей просто не с кем сравнить Джейка. Многочисленные гости, посещавшие особняк на Пятой авеню, были родственниками Вандерхольцев, а молодые мужчины являлись на приемы с женами и не могли открыто проявлять интерес к дочери хозяев. Естественно, что Нэнси-Мэй влюбилась в первого же молодого человека, который признался ей в любви.
«Как ей помочь?» - в сотый раз задавала себе вопрос Девина.
Она надеялась, что мисс Вандерхольц, общаясь с пассажирами своего возраста и круга, возможно, сама найдет правильное решение.
Приближалось время обеда, и Девина с волнением думала о том, что наденет роскошное платье Нэнси-Мэй.
Даже работая целый год, ей не удалось бы скопить деньги на такой наряд. Серебристо-белое платье, украшенное изящными кружевными вставками, сверкало и переливалось.
- Надень к нему мое бриллиантовое колье, - посоветовала ей Нэнси-Мэй. - Ты должна выглядеть как дочь миллионера.
Девине очень хотелось предстать перед пассажирами в этом изысканном туалете, но она боялась потерять какое-нибудь украшение. «Компаньонка» Нэнси-Мэй нарядилась в голубое платье, которое очень шло к ее глазам, но драгоценностей не надела.
В обеденном зале девушки наконец встретились с леди Тейлор - высокой, статной дамой, одетой в элегантное платье с жемчужным ожерельем. Увидев ее, Девина подумала, что именно такой и должна быть жена посла - любезной, доброжелательной, с учтивыми манерами.
- Я так переживала, дорогая мисс Вандерхольц, - говорила леди Тейлор, - что недомогание вынудило меня оставаться все это время в каюте. Я мечтаю познакомить вас с интересными людьми! В их компании ваше путешествие будет еще более приятным!
- Я сожалею, что вы плохо себя чувствовали, - ответила Девина.
Леди Тейлор улыбнулась.
- Ничего не поделаешь, - сказала она. - Морская болезнь - это банально, но очень тягостно. Теперь худшее позади, и я стараюсь о ней не вспоминать.
Пожилая дама любезно поздоровалась и с Нэнси-Мэй, несмотря на то, что считала ее лишь компаньонкой, и они все трое прошли к столу капитана. Леди Тейлор села по правую сторону от капитана, а рядом с ней - венгерский дипломат, ее хороший знакомый. Место Девины оказалось слева от дипломата, а пустой стул справа от нее вскоре занял Гелвин Торп. Его соседство не удивило девушку, так как перед обедом леди Тейлор упомянула, что они будут сидеть рядом с хорошими знакомыми. Девина не сомневалась, что перед поездкой миссис Вандерхольц под большим секретом сообщила своей приятельнице, что Нэнси-Мэй собирается замуж за герцога Милнторпа.
Нэнси- Мэй -в роли неизвестной присутствующим мисс Каслтон - посадили между двумя молодыми мужчинами. Один, ирландец, возвращался из Америки, куда ездил по делам фирмы, а другой - французский дипломат, над которым все подшучивали, что он предпочел плыть на английской «Мавритании», а не на корабле французской судоходной компании.
Дипломату приглянулась Нэнси-Мэй, и на протяжении всего обеда он говорил ей комплименты и банальные любезности. Лицо Нэнси-Мэй раскраснелось, глаза сияли, и Девина была рада, что та наконец почувствовала себя свободной от опеки матери и скучных гувернанток. Но наблюдать за мисс Вандерхольц ей долго не пришлось, потому что сосед справа - мистер Торп - сразу же завел с ней разговор.
- Не сочтите мой вопрос банальным, как вы сегодня провели время? - спросил он.