Гелвин Торп, взявший в свои руки дальнейшее освобождение Нэнси-Мэй, обращался с девушками очень мягко и заботливо, и Девина мысленно благодарила его, не переставая восхищаться широтой его натуры и умением вовремя прийти на помощь.
В первый момент, когда она увидела Гелвина Торпа на балконе, Девина не поверила своим глазам - он показался ей призраком или добрым волшебником из сказки. Но затем она поняла, как ей все это время не хватало этого человека - мудрого, опытного и умеющего найти выход из любой ситуации!
- Когда вы так поспешно покидали замок, я подумал, что вам, возможно, потребуется помощь, и в последний момент вскочил в уходящий поезд, - объяснил, появившись тогда на балконе, Гелвин Торп.
- Так вы поехали следом за мной?
Он улыбнулся, а Девина попросила:
- Тогда… пожалуйста… Мы должны немедленно увезти Нэнси-Мэй отсюда!
Мистер Торп кивнул.
- Это я уже понял, - ответил он. - Дверь ее комнаты заперта?
- Да, Джейк закрыл комнату, а ключ унес с собой.
- Предоставьте все мне, - сказал Гелвин Торп и исчез в окне за шторами.
Девина осталась ждать на балконе и позвала Роз, которая сразу же выглянула из окна.
- Здесь мистер Торп! - радостно сообщила она, как будто Девина об этом не знала. - Теперь все будет хорошо! Уж он-то разберется с Джейком Стейтеном!
- Надеюсь, - ответила Девина. - Принеси мне, пожалуйста, мою дорожную накидку!
Горничная удивилась, но пошла в комнату. Вернувшись, она протянула дорожную накидку Девине, и та, не сказав больше ни слова, скрылась в комнате Нэнси-Мэй.
Мисс Вандерхольц с задумчивым видом сидела на кровати. Девина набросила на нее свою накидку.
- Все замечательно, дорогая, - сообщила ей Девина. - В отеле находится мистер Торп, и он нам поможет.
- Мистер Торп? - испуганно переспросила Нэнси-Мэй. - Но… он не должен знать, кто я.
- Он в курсе событий, - ответила Девина. - Чем скорее вы забудете обо всех секретах и о задуманном Джейком плане, тем лучше!
- Но он не позволит мне уйти с вами! Я знаю, он так просто не отпустит меня! - вскрикнула Нэнси-Мэй, и на ее лице появилось выражение неподдельного страха.
Девина подумала, что человек, который довел веселую и жизнерадостную Нэнси-Мэй до такого отчаяния, заслуживает самого сурового наказания, но вслух лишь произнесла:
- У вас нет причин его бояться. Мы часто совершаем в жизни ошибки, Нэнси-Мэй. Вас все простят, когда узнают, что вы чуть не стали жертвой отъявленного мошенника, пожелавшего завладеть большими деньгами.
Девина поцеловала мисс Вандерхольц в щеку и продолжила:
- Вы еще очень молоды и никогда прежде не сталкивались с человеческой подлостью и обманом. Теперь у вас есть опыт, и это поможет вам в дальнейшей жизни.
Нэнси- Мэй молча слушала Девину и горестно кивала. Наконец Гелвин Торп вошел в отпертую им дверь и объявил, что им надо немедленно уходить. На лице Нэнси-Мэй появилась слабая улыбка, а в глазах мелькнули огоньки надежды.
- Ей надо во что-то одеться, - сказала Девина. - Этот негодяй забрал все ее вещи.
Гелвин Торп гневно сверкнул глазами, но вслух о Джейке Стейтене ничего не сказал.
Он молча вышел в коридор, и через несколько минут Роз принесла из соседней комнаты одежду Нэнси-Мэй и, главное, шкатулку с драгоценностями. Девина помогла мисс Вандерхольц быстро одеться, и они присоединились к Гелвину Торпу, который ожидал их в коридоре.
- А как быть с остальными вещами? - спросила Девина.
- Она может позволить себе потерять их, если не хочет бурных сцен с бывшим возлюбленным, - насмешливо заметил мистер Торп.
Девина подумала, что он прав и им следует как можно скорее покинуть отель, потому что возможное внезапное возвращение Джейка, безусловно, закончится шумным скандалом, и об этом сразу же станет известно газетным репортерам.
Мистер Торп помог девушкам сесть в закрытый экипаж, и они поехали в отель «Гросвенор», чтобы пообедать там и дождаться поезда, который доставит их обратно в Милнторпский замок.
Нэнси- Мэй все еще находилась в подавленном состоянии и почти не притронулась к закускам, а Девина, которая не успела утром позавтракать, напротив, ела с большим аппетитом. Француженка Роз сидела за соседним столиком и выглядела вполне довольной и веселой. Она восхищалась изысканными блюдами, французским вином и, как показалось Девине, разыгравшейся на ее глазах драмой.
- Я думаю, что Роз не станет рассказывать слугам в замке о том, что произошло? - тихо спросила Девина Гелвина Торпа.
- Надеюсь, - ответил тот, - но на всякий случай я пойду и поговорю с ней, пока вы пьете кофе.
Девина не знала, что именно сказал мистер Торп француженке, но могла предполагать, что он пообещал ей щедрое вознаграждение за молчание.
Вскоре поезд уже вез их в поместье. Гелвин Торп сидел в купе напротив Девины, и она, глядя на него, думала о том, что ум, проницательность и твердый характер этого человека, несомненно, обеспечивали успех его трудным научным экспедициям и походам. Девушка была уверена, что Гелвин Торп всегда поможет в сложной ситуации, найдет единственно правильное решение и что на него можно положиться в трудную минуту.
«Я люблю его!» - подумала Девина и тут же вздрогнула, вспомнив о том, что теперь план побега в Шотландию, который чуть не разрушил жизнь Нэнси-Мэй, раскрыт, и Гелвину Торпу стало известно, что она обманывала его, играя роль мисс Вандерхольц.
«Он вправе считать, что вина за случившееся лежит на мне, - размышляла Девина. - Я должна была с самого начала остановить Нэнси-Мэй и Джейка, отказаться участвовать в их авантюре, разыгрывая роль дочери миллионера».
Девушка была вынуждена признать, что хитрый Джейк сумел обмануть ее относительно своих истинных намерений, а она не убедила юную и неопытную Нэнси-Мэй отказаться от безумной затеи, которая, несомненно, разрушила бы ее жизнь. Только сейчас Девина поняла, в какое унизительное положение она попала.
«Как глупо я себя вела, - с раздражением думала Девина. - Конечно, я во всем виновата. Мне следовало бы сразу же послать радиограмму Вандерхольцам и сообщить о плане побега Нэнси-Мэй и Джейка. Пусть бы они сами решали, как им поступить с дочерью».
Девине было стыдно за свое поведение, и она старалась не смотреть на Гелвина Торпа, боясь прочесть в его глазах разочарование и презрение.
Нэнси- Мэй сидела с унылым и хмурым видом, и Девина, желая отвлечь ее от неприятных мыслей, стала ее подбадривать и развлекать беседой.
- У меня нет никакого желания ехать в замок, - призналась Нэнси-Мэй. - Я хочу домой! Но как я посмотрю теперь в глаза маме и папе?
- Мне кажется, вы совершите ошибку, если вернетесь сейчас домой, - вмешался в разговор Гелвин Торп. - Ваши родители очень расстроятся и ничем не смогут вам помочь.
Нэнси- Мэй задумчиво молчала, а он продолжил:
- Кроме того, я думаю, мы все трое понимаем, что нам ни в коем случае нельзя допустить, чтобы эта история попала в газеты. У репортеров просто нюх на сенсации, и любой самый незначительный эпизод или непроверенный слух вызывает у них подозрение и желание все выведать, чтобы потом раздуть это и приукрасить.
- Вы правы, если они что-то узнают, я буду опозорена на всю жизнь и никогда не смогу показаться на людях, - с трагическими интонациями в голосе произнесла Нэнси-Мэй.
- Правильно, поэтому не надо давать газетчикам ни малейшего повода, - твердо заявил мистер Торп. - Слухи курсируют через Атлантику со скоростью света!
- Да… Но что подумают обо мне герцогиня и герцог? - с тревогой спросила мисс Вандерхольц.
- Позвольте мне уладить все проблемы, - ответил мистер Торп, а затем многозначительно добавил: - А с герцогом, я уверен, вы обо всем договоритесь сами.
Вскоре поезд подошел к маленькой железнодорожной платформе, и Девина с удивлением увидела молодого герцога, который нетерпеливо ожидал их.
- Я получил твою телеграмму, Гелвин! - крикнул он. - Я понял, что для тебя важно, чтобы я встретил вас, и вот я здесь!