Мэйлия покраснела и осознала, что эти двое явно увлечены друг другом. Не успела она остановиться, как в уме закрутились картинки их близости, неистовой и грубой. Оба воины. Сладкие любовные игры не для них. Судя по прежним противоборствам, это будет быстрое, жесткое, животное соитие, в котором пострадают один или оба. И хотя Мэйлия знала, что разговор не предназначен для ее и других ушей, почему-то не могла оторваться и перестать представлять их вместе. И ощутила тоску по чему-то… такому же чувственному.
— Кажется, ты сказал, что секс был не очень, — парировала Скайла.
Сиденье внизу заскрипело, и Мэйлия из-под полуприкрытых век увидела, как Орфей сел, оперся локтями на колени и уставился на сирену.
— Зато тебе было хорошо, не так ли? Ты же царапала мне спину и требовала большего. Я почувствовал, когда ты кончила. Жестко, яростно. Я мог бы вновь довести тебя до оргазма прямо здесь и сейчас.
Не может быть. Они же не собираются… Когда она рядом. Или собираются?
Полка снова скрипнула. Орфей исчез из поля зрения Мэйлии. Теперь заскрежетало место под ней.
— Осторожнее, демон, — прошептала Скайла.
— Ты ведь не любишь осторожно, — ответил он шепотом. — Ты любишь жестко и грубо. В этом мы одинаковы.
— Мы не одинаковы.
— Мы похожи больше, чем ты думаешь. Скажи мне, что ты совсем не хочешь.
Скайла втянула воздух, и это звук разнесся по купе. Мэйлия вспыхнула, представив эту сцену: он трогает сирену, та отвечает. И всего на секунду захотела, чтобы демон говорил именно с ней. Не потому, что ее к нему влекло, просто ей хотелось узнать, каково это — снова стать настолько желанной. Или хотя бы вполовину настолько.
В ушах Мэйлии зазвучал смешок Орфея.
— Я так и думал, сирена. Тебе надо лишь попросить.
— Тебе бы этого хотелось, да? — спросила Скайла. — Чтобы я умоляла. Что ж, ничего подобного. Такого больше не произойдет, демон.
— Вызов. — В хриплом голосе Орфея слышалось веселье. — Предлагаю маленькое пари. Я доведу тебя до экстаза без помощи рук, а ты расскажешь, какие чары на меня наложила.
— Я не накладываю чары.
— Тогда скажешь, что за непонятная связь между нами.
Купе наполнило молчание, смешанное со страстным бурлением в крови Мэйлии. Подобного она годами не чувствовала и не хотела. Какой смысл искать кого-то особенного и вновь остаться с разбитым сердцем?
Нет, спасибо.
Олимп — вот ее спасение. Вот на чем надо сосредоточиться. А не на глупых отношениях, которые не приведут ни к чему важному. Посмотрите, что секс сделал с этими двумя — создал напряжение и недоверие. Мэйлия в подобном больше не нуждалась. Чем скорее она уберется от Орфея и Скайлы и всерьез займется своей целью, тем лучше. Потому что сейчас она больше, чем когда бы то ни было, намеревалась попасть на Олимп, и неважно, какой ценой.
А там… возможно, подумает о сексе, и отношениях, и новых поисках кого-то особенного.
Когда наконец окажется там, где должна быть.
— Как я уже говорила, я не стану больше заниматься с тобой сексом, — сказала Скайла.
— Никакого секса, — ответил Орфей. — Моя одежда останется на месте. Как и твоя, обещаю. Что скажешь? Боишься, что я так хорош?
— Я знаю, что ты не так хорош, демон.
— Тогда прими пари.
— А если я выиграю? — спросила Скайла.
— Тогда я расскажу все, что ты захочешь узнать.
— Ответишь на мои вопросы?
Молчание. Затем он выпалил:
— На три вопроса.
— Любые?
— Уговор есть уговор.
Долю секунды все молчали. И в тишине у Мэйлии возникло подозрение, что они собираются заняться этим прямо здесь. Ее желудок сжался от предвкушения и ужаса.
— Ну? — прошептал Орфей.
Глава 8
Орфей знал, что играет с огнем. Даже просто сидя напротив сирены в узком купе, он был возбужден донельзя. А сейчас, оказавшись рядом с ней на нижней полке и ожидая ответа, в то время, как жар тела Скайлы смешивался в воздухе со сладким ароматом жимолости, исходящим от ее кожи, аргонавт ощущал, как кружится голова и пропадает самообладание.
Боги, как он ее хотел. Жаждал вновь вкусить ее, на этот раз целиком. Даже зная, кто она такая и чем занимается.
Легче всего — и разумнее всего — было бы оставить ее в Сиэтле. Но он этого не сделал. Отчасти потому, что стремился узнать о непонятной связи между ними. Отчасти потому, что она не представляла реальной угрозы, пока аргонавт не заполучит сферу. А еще потому, что соблазнив ее по пути, он мог поквитаться с Зевсом. Если и был бог, с которым Орфей не прочь сцепиться, то это царь богов.
— Ну, сирена?
Она посмотрела ему в глаза. Блестящими фиалковыми очами такого необычного оттенка, что Орфей задумался, а настоящие ли они. И такого знакомого — он наверняка видел эти глаза раньше.
Скайла толкнула его в грудь.
— От тебя идет жар, демон.
От нее тоже. А ее прикосновение только распалило огонь в его крови до температуры лавы. Прижатая к коже ладонь вызвала в груди Орфея прилив желания. И эта ладонь не двигалась и не отталкивала его.
— Значит, ты согласна.
Внезапно раздался грохот. Скайла вскочила. Не успел Орфей оглянуться, как она оказалась снаружи, в узком коридоре.
— Зараза! — Разочарованный, аргонавт спрыгнул с полки, выглянул и наткнулся на проводника, собиравшего с пола тарелки.
— Прошу прощения, — сказал тот, увидев пару. — Извините, что потревожил.
Проводник быстро собрал упавшую посуду, вернул ее на поднос и ушел прочь.
Орфей посмотрел на Скайлу, застывшую в добром полуметре от него. За проводником захлопнулась дверь, и Орфей с кривой усмешкой подошел к сирене:
— На чем мы остановились?
Она вытянула руку и отстранилась.
— Мы ничего и не начинали.
— Начинали.
Орфей придвинулся. Скайла вновь отошла. Проклятие, ему нравилась ее нервозность. Гораздо больше, чем попытка его соблазнить. И что сделает Скайла, если он ее поцелует? Так, как хотел поцеловать в коридоре ее квартиры? Эти губы созданы для поцелуев. Пухлые, нежные, такие сладкие, что наверняка имеют вкус конфет.
— Мы как раз остановились… — Он прижал ее спиной к стенке купе и уперся в стену рукой, поймав Скайлу в ловушку. — На этом. Не так ли?
Сирена толкнула его в грудь, но не сдвинула с места. Орфей уставился на ее чарующие губы и представил, как они открываются, чтобы его впустить. Рот Скайлы будет теплым и влажным, и наверняка таким же скользким, как лоно. Потребность вкусить ее накрыла Орфея. Он придвинулся еще, и глаза сирены расширились от удивления.
Орфей обрадовался тому, что застал ее врасплох. Обрадовался, что она слишком хорошо помнила, как они подошли друг другу. И захотел вновь пережить это ощущение, но на этот раз войти в нее, одновременно целуя.
— Да, — повторил он, глядя на губы Скайлы. — Именно на этом.
Но едва Орфей наклонился ее поцеловать, она увернулась, подставляя шею.
— Мэйлия в купе.
Он сосредоточился на жилке, бьющейся под кожей, вспомнил, насколько чувствительно это местечко.
— Поверь мне, вампирочка спит.
— Это то же самое, что просить мышь поверить голодному льву.
— С тобой, солнышко, я и есть лев. Ненасытный лев.
Скайла напряглась, когда аргонавт ткнулся носом в ее ухо. А он улыбнулся нервозности сирены. Значит, на заданиях она подобным не занималась. Орфей был не настолько глуп, чтобы поверить, будто Скайла увязалась с ними из-за него или даже из-за Мэйлии, как хотела ему внушить. Она здесь, потому что Зевс отправил ее за сферой. И все же она не остановила Орфея. Пока. Он получал огромное удовольствие, искушая ее.
Рука Скайлы оставалась на его груди, но уже не отталкивала. Сирена повернула голову, невольно показывая Орфею, что ей нравится происходящее.
Он поцеловал мягкую нежную кожу за ее ухом. Не губы. Их он коснется позже, когда войдет в нее.
Скайла глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Ее тело расслабилось.
— Я… э-э… думала, ты не собирался меня трогать.