— Просто дань традиции. Я повторяю: философия не является научной дисциплиной.
— Объясните.
— Хорошо. Во-первых, все основополагающие утверждения философии непроверяемы или принципиально неразрешимы, а в истинности научных положений может убедиться каждый. Например, наука говорит: "дважды два равно четырем". Кто не верит — пожалуйста, проверяй. Типичный пример философского предложения: "изменение качества происходит скачкообразно". Если вдумчиво проанализировать его, то становится ясно, что это не описательное высказывание, к которым и только к которым приложимо свойство быть ложными или истинными, а скорее определение, соглашение об использовании вводимых терминов. Точно такое же положение с другими философскими утверждениями. Они не могут быть сведены к предложениям, затрагивающим чувственный опыт, и посему принципиально непроверяемы. Их можно принимать за истину, а можно и не принимать, — как заблагорассудится. Какой вывод следует из этого? А такой, что истина философию вообще не интересует. Так это или нет?
— Ну, и в науке попадаются непроверяемые утверждения. Те, которые принимают за аксиомы…
— За гипотезы, мой мальчик, и только. Все непроверяемые утверждения настоящий ученый считает только предположениями и неимоверно рад, если ему посчастливится опровергнуть какое-либо положение, считающееся ранее очевидным. Например, давно используется гипотеза, что наша Вселенная образовалась в результате так называемого Большого взрыва. Существует много теорий, использующих ее. Ну и что? Все равно каждому новому утверждению этих теорий ищется экспериментальное подтверждение. Когда оно находится, то говорят: концепция Большого взрыва получила еще одно подтверждение. Если же найдется опровержение этой гипотезы, то тот в день в науке будет поистине праздничным. А потом на вооружение примут другое предположение, и все. Подобная смена основополагающих концепций — по-ученому "парадигм" — есть один из общенаучных методов. К научным методам познания относят также проведение целенаправленных наблюдений, постановку экспериментов, накапливание фактов и их обобщение. Философы ничем подобным не занимаются. Они читают книжки и размышляют о чем-то столь абстрактном, что ему просто нет места в нашем мире. В этом различии используемых методов заключается второе отличие философии от науки…
Лоркас вновь потерял равновесие и упал. Олег помог ему подняться.
— Так вот, продолжим. В каждой конкретной области науки есть свой круг проблем, о которых прекрасно осведомлены все, кто работает в этой сфере знаний. Какой-нибудь смельчак принимается за исследование одной из них и, если удается, находит решение. Что дальше? Исследованная проблема считается решенной, и никто к ней не возвращается. Да и кому, скажи на милость, в голову придет переоткрывать, скажем, интегральное исчисление или закон всемирного тяготения? Разве что сумасшедшему. В философии же все наоборот. Одни и те же проблемы анализируются множество раз. Причем то, что крайне интересует одного философа, зачастую может оцениваться тривиальным или бессмысленным другим. Например, для материалиста проблема соотношения абсолютной и относительной истины считается очень важной, а для сторонника прагматизма она вообще лишена смысла. Одним словом, философия занимается своими проблемами, не имеющими отношения к действительности.
После длительной паузы Лоркас продолжил:
— Я не могу как следует сосредоточиться, и говорю довольно сумбурно. Поэтому предлагаю вернуться к этому разговору позже. Ты согласен?
Ну, "на позже" можно откладывать все, что угодно. Олег согласно кивнул.
— Существует и много косвенных отличий науки от философии. Скажем, научное знание безлико. Если какой-нибудь закон называют именем впервые сформулировавшего или открывшего его ученого, то это просто дань уважения, не больше. В философии же каждый выдающийся деятель создает что-то сугубо свое, личностное. Никто, например, не напишет второй раз "Науку логики" Гегеля или "Диалоги" Платона…
За разговорами Олег с Лоркасом сильно отстали и догнали остальных, когда Кокроша объявил новый привал. Место им было выбрано довольно удачно — рядом протекал ручей с чистой и прозрачной водой. Девочки сразу убежали купаться.
— Так что запомни, что философия — это не наука, а мировоззрение. Добавь к ней систему ритуалов и армию пропагандистов — вот тебе и религия. Убедил я тебя?
— Да, вполне.
— Знаешь, что больше всего меня гложет? Не эта дикая местность и испытываемые нами лишения, не происки неведомых врагов, а то, что прервали наш учебный процесс. Вы просто обязаны учиться и учиться. Через пару месяцев я рассчитывал отказаться от использования гипноизлучателей — по моим расчетам, к тому времени вам была бы не нужна искусственная стимуляция внимания и памяти.