— Вот обрадуется Ник, когда узнает, что у нас в гостях сам адмирал Кокроша! Можно, я вызову его сюда, чтобы он мог хотя бы автограф взять у вас на память?
— Ник — это ваш внук?
— Да.
— Послушайте, Свен Варга, — Кокроша говорил совсем спокойно, своим обычным голосом, но у Олега почему-то мурашки побежали по спине — я попросил бы вас дня два-три держать нашу встречу в тайне ото всех. Никому ничего не говорите, не совершайте необычных действий. Я обещаю, что при первой же возможности встречусь и с вашим внуком, и со всеми другими вашими родственниками. Договорились?
— Да-да, — забормотал фермер. Его взгляд скользнул по обнаженным рукам Лоркаса, обильно покрытым красными воспаленными точками. — А вам, между прочим, желательно было бы показаться врачу.
— Ничего, я потерплю, — сказал учитель, — нам действительно надо как можно быстрее добраться до Мифополя.
— Хорошо, вам виднее. Я простой крестьянин и не играю в ваши игры. Не желаете привлекать к себе внимания — пожалуйста. Со своей стороны я сделаю все, что в моих силах.
Меж тем их машина обогнула очередной холм, и их взорам предстала высокая бетонная стена, уходившая, казалось, до горизонта.
— Это что такое? — обеспокоенно спросил Лоркас.
— Мы же в приграничном крае, — пояснил Свен. — Жилую зону необходимо огораживать, чтобы земные растения не начали бесконтрольно распространяться. Там, за стеной, стоит мой полевой домик, да несколько хозяйственных построек. На той стороне от огороженного пространства — отсюда не видно — завод по производству биоконцентратов. Я ежегодно отправляю в Мифополь до сорока тонн экспортной продукции… Вот мы и приехали.
В сплошной стене образовалось отверстие, и они въехали во внутренний двор.
"Небольшой полевой домик" Свена Варги на деле оказался трехэтажным особняком, окруженным тенистым садом. Внутри — все удобства, до которых додумался человек в своем стремлении к безудержной неге. Казалось невероятным, что подобное может оказаться в такой глуши.
Девочки объявили, что им необходимо минут двадцать-тридцать для того, чтобы как следует подготовиться к принятию ванн, и предложили мужчинам первыми пройти очистительные процедуры.
Вдоволь наплескавшись под обжигающе горячим душем, переодевшись во все новое, Олег, отдуваясь, вышел на веранду. Там вокруг длинного стола, сплошь заставленного тарелками со всевозможными яствами, возбужденно крутился хозяин, потчуя Лоркаса.
Учитель с неимоверной быстротой поглощал предлагаемую пищу, и жир струился по его подбородку, капал за ворот рубахи.
— Присаживайтесь, молодой человек, — обратился к Олегу Варга, — ешьте, пожалуйста.
Олег, чувствуя как его рот наполняется слюной так, что невозможно сказать ни слова, молча уселся напротив учителя и принялся за еду.
Первый кусок он проглотил, не заметив. На третьем спохватился: помнится, в прочитанных книжках много говорилось о том, что очень голодному человеку нельзя сразу есть много и быстро. Поэтому он взял нож и с подчеркнутой аккуратностью стал педантично выполнять все те неестественные движения, которым их обучала миссис Макгорн. Глядя на него, Лоркас тоже начал проявлять сдержанность.
— У вас удивительно вкусное мясо, — сказал Олег, чтобы заполнить воцарившуюся тишину. — Вы готовите его каким-то особым способом?
— Особым? У меня обычный кухонный агрегат. Секрет в ином, молодой человек… простите, как вас величают? Олегом? Очень хорошо. Моего зятя так же зовут.
— А какая у вас семья? Сколько человек?
— О, много, — махнул рукой Свен Варга. — Я да Софья, моя жена. Трое сыновей с невестками, да дочка с мужем. Итого — десять взрослых. А внучек у меня шесть, внуков — пока трое…
— Как я вам завидую! — воскликнул Лоркас.
— Да, жизнь не обделила меня радостью, — степенно произнес Свен Варга и гордо огляделся.
— А вам никогда не надоедало крестьянствовать? — спросил Олег. — Никогда не хотелось стать, скажем, дворянином?
— Мальчик, что я забыл во дворянстве?!
— Ну… быть бароном почетно. А графом и подавно. Управляешь своими землями, правишь справедливый суд. Все тебя уважают…
— И что прикажешь делать с этим уважением? Повесить его на стенку? В печку засунуть? Запомни, пожалуйста, что внешний блеск — это ничто. Главное — это то, что у тебя внутри. Да, кстати, почему ты считаешь, что я за свою долгую жизнь не добился никакого уважения? Смею заверить, что и здесь, на Ремите, и тем более за ее пределами я гораздо известнее, чем все твои графья вместе взятые!