— Да, в ней ты, конечно, будешь в безопасности. Только делать тебе там нечего.
Олег хотел было возразить, но, перехватив внимательный взгляд Джулии, смешался.
Все остальное происходило как во сне.
При подлете к королевскому дворцу они увидели, что внизу для встречи с ними собралось громадное скопление народа. Стройными шеренгами застыли гвардейцы в красивых, обшитых золотом парадных мундирах. Кокроша посадил лит у подножия центральной лестницы, взмывающей на третий этаж дворцового здания.
— Капитан, — сказал наставник, обращаясь к Эсу Мерлину, — я прошу вас выйти последним вместе с учителем Лоркасом. Мне бы не хотелось, чтобы вы привлекли даже малейшее внимание на предстоящей церемонии.
— Что еще за церемония? — фыркнула Джулия.
— Выход к своим подданным, — ответил Кокроша и продолжил, обращаясь к Лене, — Селена, дочь Предводителя Дворянского собрания графа Бюлова…
Лена в волнении заломила руки и покраснела.
— …и ты, Юлианна, дочь герцога Кунтуэского… — Джулия вскрикнула от удивления. Она то озарялась счастливой улыбкой, то кривила губы плаксивой гримасой.
— Куда нам идти? — спросила Лена.
— Мы все идем сейчас во дворец, но не спеша. Вы должны задержаться на пару минут.
— Это почему же? — Джулия, казалось, стала выше ростом.
— Потому, что первым перед своими подданными должен предстать законный глава Дома Медведя король Олмир Пятый…
— Ой! — воскликнула Лена. — Я как чувствовала!
— Нет, это я чувствовала, — перебила ее Джулия… нет, не Джулия, а Юлианна. Как ни оглушили его слова наставника, Олег почувствовал, что она действительно не испытала ни малейшего удивления.
— Да, именно он, — сказал Кокроша, предлагая Олегу выйти. — Ваше Величество, подданные рады приветствовать своего повелителя! Не заставляйте их ждать.
Решительно шагнув наружу, Олег оказался в окружении трех Служителей. У каждого из них обычные, соответствующие их сану плащи украшали красные квадраты с выдавленными внутри них символичными изображениями Дома Медведя. Склонившись в полупоклоне, они буквально ели мальчика глазами. Наконец один из них — вероятно, главный — поднял руку. В то же мгновение оглушающее ударили фанфары, а гвардейцы молодцевато отдали честь. Затем заиграла торжественная музыка. Забурлила многотысячная толпа встречающих. Где-то здесь, наверное, были и родные Свена Варги, отдыхающие от сельской жизни. То-то они будут рады неожиданным впечатлениям.
— Да здравствует король! Да здравствует Олмир Ремитский! — покатилось отовсюду. Как тяжело, оказывается, выносить эти выкрики. Сколько сил надо потратить, чтобы распрямиться под ними. Огромное количество глаз сейчас смотрело на Олега, и казалось, что они прямо вбивают его в землю, как гвоздь в деревяшку.
— Да пребудет в веках Надежда Ремиты! Слава Олмиру Пятому!
Внутренний голос подсказал, что ни в коем случае нельзя торопиться. Нельзя ускорять шаг и тем более переходить на бег. Олег не знал, куда идти. Но это знание и не требовалось. По обеим сторонам от него стояли бесконечные шеренги важных сановников, склоняющихся в глубоком поклоне при его приближении. Они ждали только одного — чтобы он не спеша прошел по этому живому коридору.
— Да здравствует король! Да здравствует Светоч Ремиты!
— Ну и как, нравится тебе встреча? — шепотом спросил Олега догнавший его Кокроша.
— Да, нравится, — ответил Олег не оборачиваясь.
— Тогда наслаждайся своим триумфальным шествием. Ты доказал, что достоин восхищения. Только учти, что большинство этих людей желает тебе зла, а их улыбки и почтительные поклоны лицемерны.
— Почему?
— Они не наказали убийц твоего отца. Палец о палец не ударили, чтобы помочь тебе в минуты смертельной опасности. Для всего мира ты пропал без вести, а они даже не смогли организовать планомерные поиски. Не ввели чрезвычайное положение, чтобы приструнить Большие Дома.
— Пусть вечно сияет Мудрость Ремиты! — оглушающе раздалось где-то совсем близко от них. — Да здравствует Олмир Великий!
— Подумаешь. — Олегу не хотелось думать о неприятном. — Вероятно, им просто что-то помешало. Король должен быть великодушным и не обращать внимания на… мелкие ошибки своих подданных.
— Король — да. Но пусть не вводят тебя в заблуждения глупые крики. Ты еще не король, так как Коронный Совет не объявлял тебя монархом.
— Ну так объявит, коли я появился в своем дворце.
— Этого, мой мальчик, очень трудно добиться. Так трудно, что большинство встречающих считает твое вступление на престол абсолютно невозможным событием. Потому-то и радостны их лица.