— Я по-прежнему настаиваю на том, чтобы как можно скорее изгнать всех предателей и тайных недоброжелателей из наших рядов. К сожалению, вчера я предложил несостоятельный критерий их определения.
— Почему?
— Ума много, да разума нет. Я упустил из виду, что в условиях чрезвычайного положения все решения Коронного Совета принимаются простым большинством голосов. Мы могли бы сами расчистить Луонскому дорогу к трону.
— Таким образом, канцлер, проголосовавший против чрезвычайки, может называться верным слугой нашего Дома?
— Весь его послужной список говорит об этом. Дела не голуби — не разлетаются.
— Остается единственное — то, что мне не совсем нравятся маленькие люди, — сказал Олмир, вспоминая Алика. Эта фраза была произнесена, когда он уже садился за стол в соседней комнате. Борис Краев и Леон Октябрьский сделали вид, что ничего не слышат.
— Перед Вами список всех тех, кто участвовал в расширенном заседании руководящего состава служащих Дома Медведя, состоявшемся через три дня после гибели Вашего отца. Всего двести одиннадцать человек.
— Такая уйма народа! Что все они делают во дворце?
— Да, развелось дармоедов, — пробурчал Леон, — и каждый по всякому поводу бежит в секретариат. Нам и вздохнуть-то некогда…
— Смею Вас заверить, что обязанностей и хлопот у каждого из них хватает, — бросился на амбразуру канцлер, бросая на секретаря уничтожающие взгляды. — Это список только руководящего состава центрального аппарата Вашего Дома. Всего во дворце и в сопутствующих учреждениях трудится более десяти тысяч человек.
— Вот это да!
— Ну, это еще не все. Если учесть сотрудников наших региональных управлений, работников производственной и образовательной сферы и прочее, то общее число людей, находящихся на службе у Вашего Дома, превысит семьдесят тысяч! Кроме того, до сего времени мы осуществляем руководство и общепланетными королевскими службами — а это уже более миллиона человек. Представляете, какая нагрузка и ответственность падает на наши плечи?
— Да, представляю, — задумчиво ответил Олмир, проглядывая список. — Вот возьмем к примеру экзекуторную службу, палаческий отдел. Начальник отдела, имеющий титул Главного палача, его заместитель, два палача первой категории, шесть — второй, вакансии для десяти палачей третьей категории и четырех учеников. Скажите, в последние, скажем, десять лет они казнили кого-нибудь?
— Нет, у нас давно отменены все казни.
— Но тогда зачем вообще нужен этот отдел?
— Видите ли, мой герцог, должность палача весьма почетна. Исполняющий ее наделен массой привилегий. Поскольку палачи лишены возможности исполнять свои прямые функциональные обязанности, мы возложили на них ведение статистики несчастных случаев на производстве — как на планете, так и в ближнем космосе.
— Хорошо. А вот тут у вас числится подаватель герцогской обуви.
— Также чрезвычайно почетная должность, мой герцог.
— Скажите честно, он не тяготится своими обязанностями? Не стыдно ему именоваться подавателем обуви кому-то там?
— Не "кому-то там", а главе королевского Дома! Откровенно говоря, он не сильно загружен своими прямыми обязанностями, однако исполняет массу других поручений. В конце концов, участвует в светской жизни двора.
— Я не представляю, как можно прожить всю жизнь простым подавателем, — сказал Олмир. — Ведь были же у него в детстве какие-то мечты. Хотел же он оставить свой след в жизни…
— Тебе не нравится само слово — подаватель? Да пусть хоть горшком зовут, лишь бы в печь не ставили, — сказал после некоторой паузы Кокроша. — Считай, что основная масса придворных просто принимает определенные правила игры, не более того. Большинство людей, добившись какого-нибудь необременительного поста, получают возможность жить в свое удовольствие. Многие из них являются внештатными сотрудниками различных научных и образовательных учреждений. Совершенствуются в любимом виде спорта. Общаются с интересными людьми, занимаются искусством. В общем, живут так, как им хочется.
— Игра… Я думал, что играют только дети.
— Если вдуматься, то все люди всю свою жизнь только то и делают, что играют в различные игры. Придумывают себе всякие условности, ставят надуманные цели. В старину самой распространенной игрой было создание себе материального достатка, хотя очевидно же, что обеспеченность материальными благами может быть только средством достижения чего-то, но не самим смыслом жизни. Были государственные образования, основной целью существования которых провозглашалось построение светлого будущего, как будто бы те, кто жил в нем в свое время, не были достойны хорошей жизни. Встречались вообще курьезы. Например, в качестве важной государственной цели как-то называлось распространение в мире так называемой демократии. И дураку должно быть ясно, что становление народного самоуправления может достигаться только одним путем — через воспитание и образование каждого члена общества. В общем, человек — совершенно алогичное существо, мой мальчик, и постоянно находится в плену ложных символов и устремлений.