Утро у нее было свободно, но она переоделась и была готова к ленчу уже в полдень. В столовой она приободрилась — другие медсестры радостно приветствовали ее. Хотя она заметила несколько новых лиц, все остальное было по-прежнему. Еда… Старшая сестра… Начальница… Казалось, это все незыблемо и вечно. Так приятно было снова слышать их голоса и быть среди них. Лин чувствовала, что вернулась домой.
Чуть позже она снова поговорила с начальницей.
— Сестра, я назначаю вас временно в операционную. Ваша сменщица — сестра Крэддок. Ведь у вас есть совсем недавний опыт такой работы?
— До отделения Бартрам я работала под началом мистера Кельвина, — пробормотала Лин.
— Я знаю. Потому и ставлю вас туда. Хотя мистера Кельвина там больше нет. Сегодня оперируют мистер Бельмонт и мистер Палмер. Мне бы хотелось, чтобы вы сейчас же предупредили сестру Крэддок, что будете работать в паре.
Операционная. То место, где забывают обо всех собственных горестях, где работа поглощает тебя целиком без остатка. Как раз то, что ей нужно сейчас. Однако Лин почувствовала, как учащенно забилось ее сердце. Теперь ей придется столкнуться с Уорнером Бельмонтом куда раньше, чем она могла предположить.
Вряд ли у нее в операционной будет время поблагодарить его за то, что он сделал. Но она не сомневалась, что он помнит их встречу и, увидя ее за работой, порадуется, что она последовала его совету. Эта мысль доставляла ей странное удовольствие.
В операционном отделении, однако, ее поджидала неприятность. В дезинфекционной она обнаружила двух стажеров, пытающихся выглядеть деловитыми, но занимающихся исключительно болтовней, медсестру второго года, стерилизующую и подсчитывающую инструменты, еще одну сестру, которая готовила тампоны; но сестры Крэддок не было.
— Заболела. Начальница передала, что заменяете ее вы, — был лаконичный ответ на вопрос Лин.
— Я?
— Ну да. Вы ведь старшая по должности.
— Да, но…
— Надо сказать, не повезло вам. В первое дежурство, да еще с У.Б.! Палмер по сравнению с ним просто овечка. Я слышала, он и старшую сестру может в порошок стереть.
— Умеете вы подбодрить, — невесело отозвалась Лин, надевая халат и собираясь мыть руки. — Кто оперирует первым и что за операция?
— У.Б., коленная чашечка. Рентгеновские снимки в кабинете, если хотите взглянуть на них до его прихода.
Лин просмотрела снимки и в ожидании хирургов зашла в операционную; с каждой секундой к ней все больше возвращался интерес к работе и уверенность в себе. Она принадлежала этому миру. Здесь можно было забыть обо всем.
Это был демонстрационный день, и в комнате, отделенной от операционной стеклянной перегородкой, начинали собираться студенты медицинской школы. Вошел Том Дринан, исполняющий обязанности анестезиолога, его глаза поверх маски улыбнулись Лин. Хирурги появились вместе, рассматривая снимки и обсуждая предстоящую операцию. Все было готово, за исключением пациента.
Лин ступила в круг света, очерченный дуговыми лампами, проверяя порядок в наборе разложенных инструментов. Как главный ассистент, она должна была подавать их по требованию хирурга и даже предвосхищая его просьбы. Она знала, что и Бельмонт и Палмер уже подошли к операционному столу, но не поднимала глаз от инструментария, пока не услышала знакомый резкий голос:
— Где сестра Крэддок?
Тогда ее глаза встретились с глазами Уорнера Бельмонта.
— Сестра Крэддок больна, сэр, — спокойно ответила она. — Ее заменяю я.
С минуту он молча смотрел на Лин, затем удивление на его лице сменилось раздраженной недоверчивостью. Когда он заговорил, то обращался уже не к Лин, а ко второму хирургу.
— Ну уж, — воскликнул он, — этого я не потерплю! Неужели начальница рассчитывает, что я буду работать с сестрой, не имеющей опыта?
Мистер Палмер повернулся к Лин.
— Разве у вас нет опыта работы в операционной, сестра? — спросил он.
— У нее его нет, она мне сама говорила. Более того, мне известно, что у нее вообще был перерыв в работе не менее двух месяцев, — ответил за нее Уорнер Бельмонт. — Извините, но я вынужден настоять, чтобы прислали замену. Если необходимо, пусть задержат доставку первого пациента. — Он повернулся спиной к Лин. И после недолгого молчания произнес: — Я буду работать с сестрой Эйнджел или с сестрой Пейнтер, если кто-нибудь из них свободен. Выясните это, сестра, будьте любезны.
В операционной повисло напряженное молчание. Лин передала приказание хирурга стажеру и, почти задыхаясь от унижения, вышла из круга света. Ее лишили права участвовать в работе, той работе, к которой она собиралась приступить всего несколько минут назад с такой гордостью и уверенностью. Хирурги тихо переговаривались между собой. Лин знала, что Том смотрит на нее с теплым сочувствием, но не могла заставить себя посмотреть на него. Слишком явно на ее лице сейчас была написана оскорбленная гордость, не хватало только, чтобы Том начал жалеть ее.
Она с облегчением вздохнула, когда ее место у стола заняла сестра Эйнджел и в операционную ввезли на каталке пациента.
Теперь все личные качестве каждого из них, казалось, потеряли свое значение по сравнению с чудом мастерства и знаниями обоих хирургов.
Лин следила за работой, которая всегда очаровывала ее. Настроение немного поднялось. Если бы Уорнер Бельмонт хотел унизить ее, он не мог выбрать лучший способ — перед своими коллегами, перед студентами, перед равными ей и даже подчиненными сестрами… Но она знала, что он был вправе поступить так. Хирург должен быть абсолютно уверен в своих ассистентах, в противном случае пострадает его работа. В конце концов, здесь она была не более чем инструментом в его руках. Его долг был отложить инструмент, в котором он не уверен. Как профессионал, она вполне понимала мистера Бельмонта и не обижалась.
Но как человек? О, это было совершенно другое дело! Она жаждала его одобрения больше, чем могла признаться самой себе. И то, что он так отверг ее, ударило не только по ее профессиональной гордости.
Значит, даже после Перри оставалась в ней некая часть, которую мог уязвить мужчина? Все в ней протестовало против этого.
Глава 3
Когда они встретились в общей комнате после ужина, Лин было приятно слышать, как негодует Пэтси в ответ на рассказ о первом рабочем дне.
— Ну и тип! — воскликнула Пэтси. В ее устах слово «тип» выражало крайнюю степень неодобрения. — Чего ради ему понадобилось выставлять тебя перед всеми на посмешище? И с чего он взял, что у тебя нет опыта операционной работы?
— Боюсь, я сама дала ему повод так думать.
— Ты? Каким образом?
— Помнишь, я писала в первом письме, что он подвозил меня в день отъезда и засыпал вопросами? Так вот, когда он решил, что, раз я никогда не работала с ним, значит, вообще не работала в операционной, я не стала возражать. Наверное, это было глупо, но тогда это казалось не имеющим никакого значения. — Она судорожно вздохнула.
Пэтси в недоумении потрясла головой:
— Ну тогда ты сама напросилась… А сейчас-то что?
— Пока вместо сестры Крэддок будет работать сестра Эйнджел. А мне, я думаю, будет позволено стоять у стерилизатора или считать тампоны в предоперационной вместе со стажерами! — Лин говорила посмеиваясь, но чуткое ухо Пэтси уловило горькие нотки.
— Лин, не принимай ты это так близко к сердцу! Это жестоко, но иногда случается и такое.
Лин поднялась, выпрямившись.
— Я знаю. Мистер Бельмонт был вправе так поступить, это я переживу. Просто… просто последнее время я словно жду, что меня обидят… И постоянно готова к обороне… — Она резко отвернулась, подошла к окну, отодвинула тяжелый занавес и выглянула. — Пойдем погуляем, — сказала она, не поворачиваясь.
Пэтси взглянула на часики:
— Поздновато, и погода плохая.
— Ветер сильный, но дождя нет. Хочется пройтись. Не обязательно ходить далеко, а на обратном пути можно заглянуть в «Ель», выпить по чашечке кофе.
Пэтси встала.
— Хорошо. Я схожу за плащом.