Кобыла Оррина встала на дыбы, остальные пытались удержать лошадей на узкой тропе. Переполох продолжался пару мгновений, потом стало ясно, в чём дело: Гриз упал, загородив дорогу. Стоя рядом на коленях, Каден кричал, что нужна помощь, и требовал себя развязать.
Рейф приказал всем оставаться на местах, словно ожидал подвоха, и спешился сам. Плащ Гриза соскользнул, и мы издалека заметили багровое пятно на боку. Вспотевшее землистое лицо подсказывало, что это не уловка. Нанесённая несколько дней назад Джориком рана всё ещё кровоточила.
— Что случилось? — спросил Рейф.
— Ничего! — рявкнул Гриз. — Просто помоги встать.
— Заткнись! — прикрикнул Каден и поднял взгляд на Рейфа. — Это от меча в бою на террасе. Я кое-как перевязал, но рана то и дело открывается.
Гриз с рычанием попытался встать, но Рейф прижал его сапогом.
— Не шевелись! — И добавил, повернувшись к Тавишу: — Иди, глянь.
Оррин отвел Кадена в сторону и велел сидеть тихо, пока Тавиш осматривает Гриза. Тот задрал раненому жилет и вымокшую рубаху, разрезал пропитанные кровью бинты.
Свен охнул, а меня невольно передёрнуло. Разрез длиной в ладонь покрывала чёрная корка запёкшейся крови, кожа вокруг покраснела и опухла, из раны сочился жёлтый гной.
Хмуро покачав головой, Тавиш сказал, что прямо на тропе рану не зашьёт — сначала необходимо промыть её горячей водой и хорошенько вычистить.
— Придётся повозиться.
Судя по тону, он сомневался, что сумеет помочь. Я присела рядом с Гризом:
— У тебя есть таннис?
Тавиш молча помотал головой.
— У меня есть, — отозвался сидевший под охраной Каден.
— Я не стану пить таннис, — просипел Гриз.
— Молчать! — рявкнула я. — Прикажу — станешь!
Вообще-то, я просто хотела сделать ему примочку, когда спустимся в долину.
Развязав Гриза, Рейф с Джебом и Свеном совместными усилиями подняли его на ноги и, чертыхаясь, взгромоздили на лошадь. От него уже никто не ждал опасности, но Кадена со счетов не сбросили — он всё так же плёлся впереди всех.
Свен ехал вплотную к Гризу, и когда тот пошатывался в седле, удерживал за плечо.
Задержки из-за Кадена с Гризом отнимали много времени, поэтому мы спустились на дно долины уже после заката. Каден прошагал пять часов со связанными руками. Его движения выдавали усталость, но вместо сочувствия я ощущала лишь гнев и вновь пробудившийся страх. Сколько месяцев я брела такой же измученной и униженной пленницей, не зная, доживу ли до завтра? Кадену не досталось и половины моих мучений. Пока. Одна мысль не давала покоя: Каден ведь понимал, что его ждёт, так зачем же отправился за мной?
Мы ехали по широкому просвету между жуткими древними громадами, многие из которых ещё сохранили стены и крышу. Пора было искать место для ночевки, причём такое, которое легко оборонять. На всякий случай.
Немного поспорив, Рейф с Тавишем сделали выбор. Насобирав сухих веток, мы завели лошадей в просторные руины. Места внутри хватило бы для целого полка.
В свете костра я сделала примочку из припасов Кадена, а Тавиш, наточив нож, занялся раненым. Стены нашего укрытия уходили вверх на несколько этажей, пол усеивали массивные каменные плиты, обвалившиеся сверху. На одной уложили Гриза. Он заметно ослаб и даже, казалось, слегка бредил, но держать его, пока Тавиш ковырялся в ране, всё равно пришлось вчетвером.
Кадену отвели открытое место подальше от всех. Я сидела на валуне неподалёку с мечом на коленях. Меня мутило, будто я набила живот второпях. При виде связанных рук Кадена к горлу подкатил горький ком.
Недавно я была его пленницей, а теперь мы поменялись местами. В последнее время я мало думала о поступках Кадена, ведь в неком извращённом смысле он тоже спас мне жизнь, и вот теперь воспоминания нахлынули с такой мучительной яркостью, будто всё случилось вчера. В запястья снова врезались путы, на голове был чёрный мешок, через который я судорожно пыталась дышать. Я опять зарывалась лицом в песок, мучительно стыдясь слёз. Переживания не вспыхнули слепящим жаром, как тогда, я стала напряжённой и собранной, будто зверь, меряющий шагами клетку.
Я встретила взгляд Кадена — пустой, холодный, мёртвый. Увидеть бы в нём ужас сродни тому, который плескался в моих глазах, когда я осознала, что Каден — убийца, посланный по мою душу, а не безобидный торговец.
— Ну и как тебе? — спросила я.
Он сделал вид, будто не понимает. Надо вытащить его страх на свет.
— Нравится идти связанным через глушь? Гадать, убьют тебя или нет? — Я натянула ухмылку, словно радуясь такому повороту судьбы. — Каково быть пленником, Каден?