Поднявшись, офицер оглядел Рейфа с ног до головы, а потом вдруг крепко сжал в объятиях, не обращая внимания, что пачкает свой мундир и крахмальную рубашку.
— Соболезную, сынок. Твои родители были славными людьми. — Он отступил на шаг. — Однако же вы не слишком-то спешили. Где же вас носило, чертяки?
Веки Рейфа опять налились тяжестью. Король может отмахнуться от расспросов, но вот верный братьям по оружию солдат…
— Капитан вам объяснит. Нам бы сначала…
— Ну конечно! — Офицер тут же повернулся к одному из солдат. — Король и его воины хотят вымыться и переодеться. Готовьте покои! А еще… — Похоже, он только сейчас заметил, что перед ним девушка. — Ещё…
— Полковник Боден, вот причина моего долгого отсутствия, — вмешался Рейф. — Причина достойная, — добавил он с ноткой жёсткости в голосе не только полковнику, но и всей толпе. — Разрешите представить принцессу Арабеллу, Первую дочь дома Морриган.
Все взгляды устремились на меня, и я почувствовала себя, как очищенная виноградина: голой и беззащитной. Юные солдаты прыснули, но затем осознали, что Рейф не шутит, и улыбки сползли с их лиц. Капитан Ация уставился на меня, весь пунцовый от стыда после гадостей, что наговорил про моё родное королевство.
— И она ваша… пленница? — напряжённо улыбнулся полковник Боден.
Наши королевства затаили злобу друг на друга, вид у меня жалкий. Неудивительно, что полковник так посчитал.
Оррин хмыкнул.
Свен кашлянул.
— Нет, полковник, — ответил Рейф. — Принцесса Арабелла — ваша будущая королева.
Глава восемнадцатая
Гриз тихо зарычал. С того момента, как он поднял мою руку перед кланами в Санктуме, я стала в его глазах королевой Венды и только Венды. А теперь Рейф отпихнул его в сторону.
Я пригвоздила Гриза взглядом, и он схватился за бок, как будто кряхтел от боли. Впрочем, его рык сразу потерялся в упавшей глухой тишине. Глаза толпы душили, испепеляли меня.
Пожалуй, даже венданке пришлось бы в этих стенах много проще, чем нахальной принцессе, бросившей их драгоценного принца у самого алтаря.
Я расправила плечи и вздёрнула подбородок, хоть и открывала тем самым грязную шею. Меня вдруг кольнула тоска по вечно недосягаемому человеческому теплу, по Паулине, Берди и Гвинет, которые не могут заключить меня сейчас в тесное кольцо рук, укрыть от всего мира. Тоска по всему тому, что навеки утрачено… и по Астер, так доверявшей мне. Тоска столь сильная, что хотелось истечь кровью и кануть в небытие.
Но я не сдалась. Глянула по-королевски, заключила голос в стальную оправу. Казалось, заговорила мать, хотя шевелились мои губы:
— Уверена, у вас всех много вопросов. Мы ответим на них позднее, как только приведём себя в надлежащий вид.
Отодвинув полковника локтем, вперёд протиснулась тощая, будто выструганная ножом женщина. Резкие точёные скулы, волосы цвета воронова крыла, посеребренные сединой, собраны в неумолимый пучок.
— Мы приготовим покои и для её высочества, — обратилась она к Рейфу. — Пока ей можно разместиться у меня. Я и другие дамы позаботимся обо всём.
Она бросила на меня косой взгляд, сжав губы в ниточку.
Мне никуда не хотелось. Лучше уж вымыться в солдатском душе и одолжить у кого-нибудь новые штаны. Однако Рейф благодарно кивнул, и меня жестом пригласили пройти.
Напоследок я услышала, как он приказывает удвоить караулы у ворот и сократить смены на башнях, чтобы солдаты не уставали. Причину он не назвал, но было ясно, что это из-за рахтанов. За последние недели мы привыкли вечно оглядываться. Удастся ли когда-нибудь зажить спокойно?
Ко мне избегали даже прикасаться. Из-за грязи или сомнительного положения? Так или иначе, толпа расступалась, пропуская нас с тощей угловатой женщиной, что представилась как мадам Рэтбоун. Идя за ней, я обернулась, но Рейф уже скрылся за спинами людей
Пока я ждала ванну в её покоях, ещё две дамы — Вила и Аделина — подбирали мне одежду. В неловкой тишине они сновали в свои комнаты и обратно, раскладывали платья на стульях и столах и прикидывали на глаз, подойдут ли. Примерка — дело интимное, да и вымыться сначала надо. Смотрели они опасливо, а вести светские беседы я была не в силах.
Сама Рэтбоун сидела на широкой кушетке напротив и не сводила с меня глаз.
— На вас кровь… — прервала она наконец молчание.
— Благие боги, да она вся в крови! — вскрикнула Аделина.
— Что же с ней такое делали? — спросила Вила, годами лишь немногим меня старше.
Я опустила взгляд на руки, пропитанную кровью рубаху. Дотронулась до лица — и там была запёкшаяся корка. Кровь, кровь, столько венданской крови! Я закрыла глаза. В мыслях была только Астер. Казалось, это всё её кровь.