— Вы делаете мне больно.
Боясь выдать себя, Давина отвернулась.
Слава Всевышнему, он оказался не совсем уж дикарем и послушно скатился с нее. Едва почувствовав, что свободна, Давина приподнялась на колени и поспешно отползла в сторону. Ее глаза расширились от страха. Только Колин подозрительно поглядывал на нее — казалось, он доверяет ей ничуть не больше, чем она — им. В отличие от него Уилл разглядывал ее с откровенным восхищением. Даже ангельски-красивое лицо Финна немного смягчилось.
— Этот Эшер… он ваш супруг? — осведомился Роб, снова усевшись на корточки.
Сморщившись от боли, он машинально потер плечо. Лицо его казалось непроницаемым — трудно было понять, злится он или готов ее простить.
— Нет, он мой друг… был моим другом, — поправилась Давина.
Словно тяжкий груз свалился с ее плеч — выходит, Эдвард не рассказал о ней ничего особенно важного. Однако все это никак не объясняло, почему Роб и его люди оказались возле аббатства Святого Христофора именно в то утро, когда на аббатство напали.
— А что вам понадобилось в аббатстве? — подозрительно осведомилась она.
— Меня пригласила одна из ваших сестер.
Давина, поспешно вскинув голову, успела заметить смешливую искорку в глазах Уилла. Ага, так-так… знакомая монахиня, усмехнулась она про себя. Неужели они считают ее такой дурой? Думают, она поверит, что у сестер аббатства могли быть какие-то дела с этим мерзавцем, который к тому же смахивает если не на самого дьявола, то уж на одного из его приспешников точно.
— Сестра Маргарет Мэри когда-то давно была моей нянюшкой, — заметив мелькнувшее в глазах Давины сомнение, объяснил молодой парнишка, в облике которого было что-то волчье.
— А теперь я задам вопрос вам, — перебил Роб, заставив Давину повернуться к нему. — Что вы делали в аббатстве?
Он потянул за плед, которым были укрыты его широкие плечи. И взгляд Давины вслед за пледом машинально спустился вниз.
— Я там жила.
Она пожала плечами.
— Но Эшер называл вас леди Монтгомери.
— Ну да. Мои родители принадлежали к титулованной знати. Они умерли, когда я была еще совсем ребенком. Сестры из аббатства вырастили меня.
Роб ничего не сказал, только окинул выразительным взглядом ее скромное платье послушницы. Лицо его посуровело.
— А о каких это герцоге и графе вы тут толковали?
Давина молча смотрела, как Роб старается одной рукой стянуть до пояса тунику. Естественно, у него ничего не вышло.
— О графе Аргайле и о герцоге Монмуте[2], — объяснила Давина, решив, что не будет большой беды, если она назовет эти имена, вряд ли они ему известны.
Внезапно окаменев, Роб с любопытством покосился на нее, потом в глазах его мелькнуло беспокойство. Они с Уиллом тревожно переглянулись.
— Монмут? Племянник короля Якова?
Шотландцы, как по команде, во все глаза уставились на нее, словно не веря собственным ушам. Роб первым решился прервать затянувшееся молчание:
— Но ведь вы же не послушница, верно?
— Послушница. Меня должны были постричь будущей весной.
Глаза Роба внезапно потемнели, по лицу скользнула тень разочарования. И почти сразу же лицо его стало каменным. Однако проблеск чего-то человеческого в этом суровом воине пугал Давину куда больше, чем легкомысленное обаяние его молодого друга.
— Но Монмута с Аргайлом выслали в Голландию, — влез в разговор сидевший у костра Колин.
Давина кивнула:
— Да. Это их солдаты, голландские наемники, напали на аббатство.
— Почему они хотели вас убить?
Снова Роб. Она повернулась к нему. Может, он действительно не знает? Ей очень хотелось поверить в это, поверить, что он спас ее из огня просто по доброте души. Она совсем не знала мира, не знала, как выжить в нем без поддержки и помощи друзей, и отчаянно нуждалась в помощи, хотя бы на первых порах. На один краткий миг Роб, забывшись, позволил ей заметить, что и у него есть слабое место. Ей внезапно захотелось довериться ему…
— Они ведь охотились за вами, верно, девушка? — продолжал он, видя, что она молчит. — Они перебили всех сестер — надеялись, что вы окажетесь среди них.
Давина смахнула повисшую на реснице слезу. Да, Роб прав: все они погибли из-за нее.
— Но почему? Кто вы?
— Я — никто.
О, как бы ей хотелось, чтобы это было так! Она отдала бы все на свете, чтобы это оказалось правдой.
Глава 5
— Вы, конечно, потрясающе красивы, девушка, однако сильно сомневаюсь, чтобы столько людей решились бы пожертвовать жизнью просто так — ради той, что ничего собой не представляет.
2
Джеймс Скотт, герцог Монмут (1642 —казнен 1685) — незаконный сын короля Карла II и его возлюбленной Люси Уолтер, которая отправилась вместе с ним и сыном в изгнание после казни отца Карла II, короля Карла 1. Монмут был обезглавлен в 1685 г. после неудачной попытки свергнуть Якова II. Главой второго мятежа, в Шотландии, был граф Аргайл.