Лулу приложила ладонь к покрытому испариной лбу. Отчего это она вообще о нем задумалась? Он там, где неприятности, а ей неприятностей не нужно. Запретив себе думать о Мерфи, Лулу сосредоточилась на своем партнере по танцу, безобидного вида тощем рыжеволосом парне с добрыми глазами и великолепно отточенными движениями. Лулу чувствовала себя вольной пташкой и веселилась, как никогда в жизни!
Из динамиков теперь гремел ремикс темы из фильма «Грязные танцы». Лулу любила эту музыку. Она любила этот фильм. Ей нравилось, как глаза застенчивой, наивной Бэби открываются на захватывающий мир Джонни Касла, этого опередившего ее по возрасту, но ужасно привлекательного инструктора по танцам.
Лулу закрыла глаза и живо, как наяву, представила себе Мерфи. Она рисовала себе, как его руки обвивают ее талию, как его бедро вклинивается между ее ног. Она воображала, как они вместе двигаются в танце, покачивая бедрами… от него исходит жар, она чувствует его запах… мужской, дурманящий…
Чтобы удержать равновесие, глаза пришлось открыть. И Лулу снова растворилась в хаотичных бликах светомузыки и пульсирующем ритме, в смешении ароматов гелей для укладки волос и одеколона. Она была на взводе. С ней никогда еще не происходило ничего подобного. Она кружилась, подпрыгивала и извивалась всем телом. Ее партнер, парень, которого звали Джим, пришел в клуб с Гарри, но Гарри не любил быстрых танцев. Джим был геем, и Лулу это вполне устраивало: можно было не сдерживаться, танцевать как угодно, выделывая самые непотребные вещи, и его это нисколько не шокировало. Он поглощен танцем, а ее тело ему безразлично. Лулу же хотелось почувствовать себя сексуальной, но без секса.
Софи сказала бы, что она спятила. Но единственное, к чему стремилась Лулу, — это убедиться в том, что часть ее существа, чувственная сторона ее натуры, еще жива. Она не желала ощущать себя отверженной или переживать последствия, которые неизменно влечет за собой акт любви. Ей хотелось… самовыразиться.
Кто знает, может, она и впрямь сошла с ума. У нее позади невероятно длинный день, целых две лунные сказки. Казалось бы, она должна валиться с ног, а поди ж ты, из нее фонтаном бьет энергия, граничащая с эйфорией. Все вокруг — и музыка, и свет, и свободная атмосфера заведения — стало восприниматься Лулу необычайно остро. Она почувствовала себя свободной. Свободной от былых сожалений, от внутренних запретов. Свободной от страха.
Начало, наверное, сказываться переутомление: у нее вдруг заболела голова и появилась резь в глазах.
Супербыстрый танцевальный микс сменился медленной, протяжной мелодией, которую Лулу никогда раньше не слышала. Джим покинул ее ради Гарри, окружавшие мужчины мигом разбились по парам, и Лулу, оставшись в одиночестве, почувствовала себя изгоем. Она прикоснулась рукой к пульсирующему виску, и ей показалось, будто она теряет ориентацию в пространстве. Нужно было отыскать Жан-Пьера и Руди. Нужно было где-то пересидеть этот танец.
Она побрела с танцпола, то и дело натыкаясь то на одну, то на другую пару, и каждый раз извинялась. Именно в этот момент она и заметила темноволосого мужчину, который шел по направлению к ней. Он улыбнулся. Она тоже. Машинально, в ответ на его улыбку. Но мужчина действительно показался ей знакомым. Он находился в нескольких футах от нее, когда Жан-Пьер перехватил ее взгляд. Он хмурился.
В голове у Лулу стучало. Ей определенно нужно присесть на время этого танца.
Незнакомец приближался. Нет, это не незнакомец. Где-то она его видела. Вот только где?
В глазах щипало. Все вокруг было как в тумане. Лулу резко отвернулась. Ее внезапно охватила паника. Она было поспешила прочь, но Жан-Пьер поймал ее за локоть.
— В чем дело, котенок? Что случилось?
— Ничего. — Она высвободила руку. — Со мной все в порядке, мне просто стало жарко. Я хочу пойти куда-нибудь посидеть.
— Мы с тобой, — сказал Руди.
— Не глупи. — Растирая виски, она удивлялась, отчего это у нее так пересохло во рту. Ведь она только что пила содовую. — Мне нужно попить воды.
— На нашем столе три бутылки, — сказал Жан-Пьер. В его глазах читалось беспокойство.
— Отлично! — Лулу улыбнулась, пытаясь успокоить друзей. — А вы идите потанцуйте. — Она поспешила к уединенному боковому столику, который теперь ей казался слишком затемненным. Чувство паники росло. В глазах защипало с новой силой, и ей уже хотелось не столько пить, сколько вдохнуть свежего воздуха.
Лулу резко изменила направление и буквально уткнулась в гору стальных мускулов. Сильные ладони сомкнулись вокруг ее рук. До смешного перепуганная, Лулу вскинула голову, собираясь крикнуть. Но слова так и застряли у нее в горле: передней стоял Колин Мерфи.
— Что вы здесь делаете? — пискнула она.
— Потанцуйте со мной. — Он снова повел ее на танцпол.
Сердце Лулу бешено колотилось. Мерфи обнял ее за талию и плотно прижал к себе, не оставив пространства для ее воображения. Как же права была Софи! Его тело было рельефным от мускулов. Казалось, у каждого мускула есть еще мускулы. И все это в результате усердных тренировок и правильного питания. Ни грамма жира. Оказавшись рядом с такой невероятной мощью, Лулу перестала что-либо соображать.
Ей не хватало воздуха. Может, она потеряла сознание от переутомления и перенапряжения? Не сон ли все это? Он склонился к ее уху:
— Вы видите его?
Теплое дыхание коснулось ее шеи, волнуя ее и без того уже разгоряченное сознание. Она прикрыла глаза, вдыхая пьянящую смесь пряного аромата одеколона и фруктового шампуня. С ума можно сойти!
— Кого?
— Того, кто вас напугал? Знакомый незнакомец.
— Я не испугалась, — солгала Лулу, сознавая, что ее страх был беспричинным. Ведь тот человек не сделал ей ничего плохого. Улыбнулся, только и всего. — Мне стало жарко, — пояснила она, ощущая саднящую боль в сжавшемся горле. — Я хотела подышать воздухом.
— Угу. — Крепко прижимая ее к себе, Мерфи с непринужденной грацией вел ее в танце по площадке, и Лулу безвольно следовала за ним. — Так вы видите его?
Лулу крепко сжала руки у него на шее и, из последних сил удерживаясь на подгибающихся коленях, словно тряпичная кукла, обвела взглядом зал.
— Нет, — ответила она, сама подивившись прозвучавшему в ее голосе облегчению. Да что такое с ней творится? Ну улыбнулся ей человек, что ж из того?
Мерфи погладил ее по напряженной спине, и беспокойство улеглось. Стихла пульсирующая боль в голове. Монотонная музыка продолжала звучать, рука Мерфи коснулась ее оголившейся поясницы, и Лулу тут же взорвалась радостным возбуждением. Ее футболка задралась, но она ни за что на свете не согласилась бы сейчас вернуться к такой привычной для нее скромности. Собственная сексуальность не вызывала в ней неловкости. Лулу чувствовала себя спокойно. В безопасности.
О нет! Только не это!
— Вы гей? — спохватилась она.
Мерфи, забавляясь, весело взглянул на нее:
— Нет.
Лулу перевела дух.
— Слава Богу! То есть… — Будь посмелее! — Тогда что вы здесь делаете? — резонно поинтересовалась она, проникая руками ему под рубашку.
В темных глазах Мерфи что-то вспыхнуло. Осуждение? Удовольствие?
— Наблюдаю за вами.
Это произнесенное хриплым голосом признание поразило ее, как удар молнии, и придало смелости. Она скользнула ладонями выше, восхищаясь совершенством его тела. Великолепные мышцы спины под ее ладонями напряглись, и она лишь усилием воли смогла оторвать от него руки. Слова Софи подстегивали ее к дальнейшим действиям. Быть посмелее означало напрочь отбросить все запреты и отдаться спонтанному, мимолетному чувственному порыву. С Мерфи. Лулу прикрыла глаза и внезапно почувствовала себя Бэби, а Мерфи представила Джонни Каслом: у нее на самом деле было богатое воображение. Все ее чувства вибрировали. Она поймала бедро своего партнера между ног и стала медленно двигаться, извиваясь всем телом.