Виконтесса долго рифму не искала, и с совершенно серьезным лицом проговорила:
– Мы с тобой потом умрем.
В повозке раздался смех. Минар принялся аплодировать. Даже кентавры оценили мудрость стихотворения, разразившись своим низким хохотом. Недоволен был только Гаон, сердито хмурясь подобному исходу.
– Моя милая Медея, нельзя все вот так сводить к столь философской теме!
– К ней, как раз, все и сводится, – девушка широко улыбнулась, подпирая голову кулачком.
– Что за пессимистический настрой! Так, все, я понял. Вот вам тест! Какая у вас рифма возникает со словом…молодая!
– Смешная, – Минария пожала плечиками.
– Больная, – Минар невозмутимо принялся рассматривать свои ногти.
– Хмельная, – голос принадлежал Медее.
– Нагая, – Шимар вновь был серьезен, как никогда.
– Большая, – к игре подключились и кентавры. Данную рифму произнес Шаррдан.
– Половая, – Лейв рассмеялся.
– Глумная, – сказал кентавр, что вез повозку на своем гнедом крупе.
Гаон выпучил глаза. Видимо, тест сейчас все с крахом провалили.
– Кому какое слово первое в голову пришло, того это слово и характеризует…
Повисло молчание. Видимо, все осмысливали сказанное. Когда же смысл дошел, весь конец строя громко рассмеялся, чем привлек к себе внимание идущих впереди.
– Что вы смеетесь? – поэт с каждой секундой отчаивался все больше и больше. – У нас тут судя по всему похотливые личности, один алкоголик, один психопат и один больной дурачок! Это испытание прошли только милая Минария и уважаемый Шаррдан!
– Шаррдан не прошел! – Медея, вытерев подступающие к глазам слезы от смеха, высунулась из окна. – Под рифмой «большая» можно все, что угодно иметь в виду!
Все снова залились смехом, а седовласый кентавр с улыбкой подарил девушке слабый щелбан.
– Вам не дано понять прекрасного! Поэты из вас, как из Минара порядочный гражданин!
– А ну-ка повтори!
Так, возвышенный поэт Гаон получил свой второй фингал, а Медея, потеряв равновесие, все-таки вывалилась из окошка, но была успешно поймана Лейвом. День литературы был завершен привычным молчанием.
***
Это был второй привал, и девушке с трудом верилось в то, что уже прошла целая неделя. Услышав, что до выбранного для ночлега места осталось всего два километра, Медея, кинув взгляд на дремавших двойняшек, выскользнула из повозки, чтобы пройтись до привала на своих собственных ногах. Здесь уже был Шимар, что как всегда пытался что-то выспросить у одного из кентавров, замыкающих строй. К самой Медее тут же примкнули Лейв и Шаррдан. Недавно виконтесса напрямик задала вопрос, к чему нужно постоянное сопровождение, на что получила развернутый ответ, который больше напугал, нежели разозлил. Человеческих женщин действительно считали очень слабыми и хрупкими. Видимо, те несколько героинь, что смогли посетить племена кентавров, оставили именно такое впечатление. Впрочем, по сравнению с кентавридами, девушки из людской расы действительно немощные создания. Вот только настоящая причина крылась еще и в другом: чем дальше от страны людей они отходили, тем больше опасностей встречалось на пути для простого человека. Создания, что обитали вдали от земель, в которых выросла Медея, и с большинством из которых человечество никогда не сталкивалось, являлись настоящей занозой даже для путешественника, обладающего магией, а уж слабые люди притягивали этих тварей, как магнит. Иногда сопровождающим расам приходилось прочным кольцом окружать своих «послов», чтобы в целости доставить их до своего государства. На этой части истории Медея задала вполне логичный вопрос – почему тогда магические расы не боятся этих самых существ? На что получила вполне логичный ответ – большинство из этих существ вполне разумны, а потому понимают, чем им грозит нападение на ту или иную расу, которая с легкостью даст им отпор. Как пояснил Лейв, с кентаврами подобное вообще случалось очень редко по вполне понятным причинам: они даже к магии восприимчивы не были. Поэтому сейчас Медея вовсе не была против своих стражей и опасливо оглядывалась по сторонам, хотя Шаррдан со смешком уверил её в том, что на этой территории опасностей еще нет, но уже на следующем привале виконтессе придется купаться под взглядами кентавров.
– Я не буду купаться голой при всех, – девушка почувствовала, что щеки начинают гореть.