– А теперь? – Рагнар взял девушку за подбородок, приближая её лицо, чтобы подарить еще один поцелуй, но виконтесса неожиданно резво вывернулась, вскочив на ноги.
– Говорю же, что не знаю!
Почти прокричала, уносясь с этого места и забывая все свои вещи у озера. Все тело было охвачено неким внутренним пламенем, заставляющим вновь и вновь прокручивать в голове этот первый поцелуй под ночным небом, который она отдала кентавру…
Глава 6.
– Прекрати так злобно смотреть на них. Или хочешь взглядом прожечь? – юноша выпустил в воздух кольца дыма, устремившиеся в пасмурное небо, на горизонте которого уже сверкали яркие молнии. Его длинная белая коса, доходящая до поясницы, мгновенно бросалась в глаза на фоне загоревшей кожи, на которой, от плеча до самого запястья, была изображена черная ползущая змея. Смахнув с шаровар прилипшие листья, незнакомец повернул голову к своей спутнице, что сидела на самом краю горы, впиваясь своими разноцветными глазами в маленькие точки идущего по долине каравана нагов.
– Да как они могут…Высшая раса сотрудничает с этими примитивными созданиями! Как вообще в их головы пришла идея заключить мир с людьми?! – девушка мотнула головой, и на её рога, идущие в стороны по бокам от головы, упали несколько черных кучерявых прядей. – Ладно, наги. Почему кентавры? Они бы их всех перебили за день!
– Им отдали земли, которые они хотели. Нынешний экуор умен и достаточно хитер, а потому всего одним договором извлек для себя всю выгоду, – по мужскому голосу нельзя было понять комплимент это или же осуждение.
– Лучше бы прежний экуор взялся за это дело! Его войны всегда были самыми зрелищными! – девушка подскочила на тоненькие ноги. Она была низенькой и еле достигала груди статного напарника.
– Кстати об этом…Наш господин хотел, чтобы прошлый изгнанный экуор присоединился к нам.
– Что? Эта громадина? Да он же всех без разбору рубит!
– У нас пока слишком мало сподвижников. Нам запрещено открыто действовать, – юноша недовольно цыкнул, когда сильный ветер потушил огонек в изогнутой золотой трубке.
– А не открыто? – девушка склонила голову набок, суживая зрачки до одной вертикальной полоски.
– Про это, – на лице смуглого юноши появилась кровожадная ухмылка, – ничего сказано не было…
***
– Так могут они катать или нет, я не понял?
– Да могут-могут, но только тех, кому доверяют, вроде бы…
– Вроде бы или точно?
– Да я откуда знаю? Не буду же я у них об этом спрашивать!
Прислонившись к дереву, Медея и Минар неотрывно следили за тем, как два кентавра меняли колеса в повозке, в которой везли провиант. Развалилась эта конструкция с таким грохотом, что даже суровый Фарн выругался такими словами, какие не слышал никто из людей. Сейчас новое колесо вставать на положенное место не хотело вовсе.
– Ну, они наполовину кони все-таки…
– Минар, лучше молчи. Целее будешь.
– Да что они мне сделают, а?
Девушка бросила многозначительный взгляд на одного из небольшой людской компании. На такой простой вопрос даже отвечать не хотелось: именно кентавры и могут сделать все, что угодно. Медея до сих пор иногда ловила себя на мысли, что принимает этих существ не как человекоподобную расу, а скорее как дикое животное племя, обычаи которого находятся вне зоны понимания. Другое дело Ширан. Как оказалось, он был молодым ученым, которого особенно сильно интересовали другие народы, и к подобному делу юноша подошел с особым завидным фанатизмом. О кентаврах он знал достаточно, но ежедневно приставал к одному представителю, чтобы задать огромную кучу скопившихся вопросов. Так, Ширан постоянно говорил, что кентавры считаются одной из самых сильных и могущественных рас, чье развитие уже давным-давно опередило человечество на сотни веков вперед. По этой логике выходило, что по сравнению с кентаврами именно люди являются диким и животным племенем, и от этой мысли Медея постоянно хмурилась, пытаясь найти хоть одно преимущество людской расы перед другими.
Послышался низкий знакомый голос, и девушка, вжав голову в плечи, быстро скрылась за деревом, игнорируя удивленный взгляд Минара. На щеки выступил румянец. Скорее от какого-то стыда, чем от волнения. Медея аккуратно выглянула из-за своего укрытия. Экуор был выше, чем остальные, и крупнее, хотя это не лишало его той красоты, которая присуща чистокровным скакунам. Привлекал внимание и его совершенно черный круп, шерсть которого красиво отливала бликами на солнце. Что уж говорить о человеческой части: должно быть, это самое идеальное тело, которое Медея видела за свои почти двадцать лет. Груда мышц под смуглой кожей. Сейчас на нем была темная туника с длинным треугольным вырезом, открывающим вид на широкую грудь и мышцы шеи. По бокам на черном кожаном ремне висели ножны с огромными мечами. Как пояснял Ширан, на самом деле у каждого кентавра в подростковом возрасте появляется свой личный артефакт, точнее пробуждается, становясь главным оружием своего носителя. К сожалению, как это происходит и откуда все взялось, ученый не знал, но яростно намеревался выяснить. Сама же девушка невольно вспомнила ту алебарду, которую экуор призвал в тот день.