Глава 17.
– А того смуглого с татуировкой не допросили?
– Он взорвался, как и все остальные…
– Ущерб большой вышел…Эти твари сожгли часть урожая, перебили большую половину строя и убили тех, кто жил в поселениях недалеко. Другие ранены, но, что еще хуже…– Лиоралель вытер мокрой тканью запекшуюся кровь, посмотрев в сторону разрушенной повозки, у которой горой лежали трупы стражей.
– Да…Никогда не видел его таким, – Гарн забинтовал раненое копыто, посмотрев в ту же сторону, что и олений экурейниль. Он, должно быть, никогда не забудет взгляд повелителя, что, вернувшись к повозке, узрел лишь кучу изрубленных тел и плачущую в уголке Минарию. В эту секунду великий экуор показался беззащитным. Его красные глаза, преисполненные вечной яростью, потухли и неистово блуждали по погибшим лицам, молясь о том, чтобы среди этих лиц не было её.
Впервые его руки дрожали от страха, впервые сердце сжималось так сильно, словно от него самого оторвали целый кусок. Её не было, не было её улыбки, её ауры, которую он чувствовал за сотни километров, она словно испарилась. Исчезла, оставив его одного. А он, как сумасшедший, носился вдоль повозок, заглядывая в каждое мертвое лицо и не обращая внимания ни на какие вразумительные речи. Он не уйдет отсюда без неё. Она не исчезла, её украли. Да, у него украли что-то дороже собственной жизни, и эти воры попросту не могли уйти далеко. Со стороны он выглядел поистине безумным. И даже прибывшие на помощь наги, во главе которых стоял раненый наследник престола, не смели вразумить павшего в ужасе экуора. И единственный, кто сейчас выглядел так же, как и он сам, был горгон. Тот больше напоминал ребенка, что потерял собственную мать.
– Айсэль очнулась?
Гарн отрицательно покачал головой. У оборотня было тяжелое ранение и многочисленные внутренние кровоизлияния. Когда её нашли, Айсэль еле дышала.
– Это он забрал её? – Гарн хмуро свел вместе брови.
– Сомнений быть не может, – подошедший Шаррдан учтиво поклонился главам племен.
– Не пойму зачем…Если бы Рейр желал вечную муку для нашего экуора, он мог бы убить её сразу. Но эта гниль забрала её. Что он хочет на самом деле?
– Думаю, что хочет расплатиться с братом лично. К сожалению, Медея – это единственная причина, на которую Рагнар сможет бездумно среагировать, – седовласый кентавр, провел рукой по коротким волосам, которые ему обрубили во время сражения. Но уж лучше волосы, чем голову. Шаррдан окинул взглядом хмурых и злых глав. Будущая экуория всем полюбилась, но все знали и том, на что действительно был способен прошлый правитель.
– Нам нельзя медлить, – Гарн поднялся на копыта, поморщившись, когда рана отозвалась острой болью. – Рагнар вместе с остальными людьми наверняка уже далеко отсюда. Нужно беречь каждую секунду. Благо нам в поисках помогают наги.
– Они не в лучшем состоянии, – Лиоралель также поднялся на копыта, – письмо в лес послано?
– Да, – Шаррдан вновь учтиво склонил голову, – помощь уже в пути.
***
– Рейр, убей её, зачем ты её вообще сюда приволок? – виконтесса повернула голову в сторону мурлыкающего голоса, что принадлежал незнакомой миниатюрной девушке, буквально повисшей на шее огромного кентавра.
Голова сильно кружилась и болела. Видимо, в то время, как она потеряла сознание, с ней не церемонились и кидали подобно обычному мешку. На это указывала и засохшая кровь, что сковывала левый висок и скулу. Пошевелить ногами не удалось – щиколотки были прочно связаны жесткой веревкой.
– Заткнись. Он обязательно придет за ней, – бывший экуор отдернул от себя девушку, как если бы она была надоедливым насекомым. Лицо незнакомки ничуть не изменилось. Только сейчас Медея смогла понять, что на её голове были два рога, похожие на те, что носил Гарн и все бычье племя.
– Повесь её на дереве. Представь его лицо, когда он будет снимать её с петли…– девушка провела пальчиком по черному крупу. – Как он будет зол…
Кентавр неожиданно резко взмахнул алебардой, намереваясь ударить лезвием по незнакомке, но оружие с лязгом врезалось в камень, на верхушке которого сидела рогатая.
– Пойду посмотрю, где они, а ты уж тут пригляди за ней…
Девушка испарилась в облаке черного дыма, на месте которого осталось черное воронье перо. Медея же попыталась сесть, несмотря на сильный стук по вискам. Ноги занемели, а в глаза попала земля. Ну, уж нет, просто так она здесь не умрет. Орать или сопротивляться – все лучше, чем сидеть и покорно ждать своей участи. Наверное, она сильно приложилось головой о землю, раз даже страха не испытывала. А, быть может, все дело в сказанных словах «Он обязательно за ней придет»? Как же она хотела сейчас уткнуться в смуглое тело и спокойно задремать в теплых объятьях, но сейчас её окружал лишь пустырь с многочисленными валунами и одним-единственным засохшим деревом, что устрашающе замерло посреди унылого пейзажа, устремив вверх свои уродливые ветви вверх.