Для нее ночь была очень долгой и останется незабываемой. — Ана протерла глаза, Джесси тоже, прежде чем снова погрузиться в сон. — Где все?
На кухне. Опустошают холодильник и выпивают. Я решил воздержаться, свою норму нынче уже превысил. — Он усмехнулся. — Недавно мог бы поклясться, будто дом затрясся, поэтому переключился на кофе. — Бун кивнул на стоявшую рядом на столике чашку.
Теперь полночи спать не будешь. Я только сбегаю предупрежу, что уехала. Можешь нести Джесси в машину.
Выйдя из дома, Бун глубоко вдохнул холодный ночной воздух. Ана права, сон совсем улетучился. Надо пару часов поработать, пока кофе не выветрится, за что наверняка придет расплата завтра. Но дело того стоило. Он оглянулся на освещенное окно спальни Морганы. Вполне стоило.
Бун стащил крылья с плечиков Джесси, уложил ее на заднее сиденье.
Прекрасная ночь, — пробормотала у него за спиной Ана. — По-моему, должны выйти все звезды.
И еще две новых, как сказал Мэтью. — Бун с улыбкой открыл перед ней дверцу. — Очень мило. Себастьян произнес тост за любовь, за жизнь, дар и звезды, кубок с вином пустили по кругу... Так принято в Ирландии?
Отчасти.
Бун включил мотор, Ана откинула голову на спинку кресла и через секунду заснула.
Выехав на свою подъездную дорожку, Бун задумался, как занести их обеих в дом и уложить в постель. Открыл дверцу, и Ана тут же проснулась, заморгала.
Сейчас я ее отнесу и приду за тобой.
Не надо, со мной все в порядке. — Полусонная, она вылезла из машины. — Давай помогу. — Рассмеялась, собирая целый магазин мягких игрушек. — Папа вечно хватает через край. Надеюсь, ты не против.
Шутишь? Он потрясающе отнесся к Джесси. Пошли, детка. — Бун поднял спящую девочку. — С твоей матерью она тоже поладила и с остальными, но определенно Падрик главный герой. Завтра наверняка потребует ехать в Ирландию, навестить его в замке.
Он был бы очень рад. — Прихватив серебристые крылья, Ана пошла за Буном в дом.
Просто брось где-нибудь всю кучу. Бренди выпьешь?
Нет, пожалуй. — Ана свалила зверушек на диванчик, положила рядом крылья, расправила ноющие плечи. — Чаю выпила бы. Могу сама заварить, пока ты ее укладываешь.
Отлично. Я быстро.
Когда Бун укладывал Джесси, из-под кровати донеслось глухое рычание.
—Великолепная сторожевая собака. Это мы, тупица.
Дэзи выскочила, бешено виляя хвостом. Дождалась, пока Бун снимет с дочки туфельки и костюм, потом прыгнула на кровать, примостилась в ногах.
—Только попробуй меня разбудить в шесть часов, я тебе пасть заклепаю.
Дэзи заколотила хвостом и закрыла глаза.
—Раз уж мы связались с собакой, не знаю почему нельзя было умную взять, — рассуждал Бун, возвращаясь на кухню. — Тогда... — И умолк на полуслове.
Чайник на плите закипает, чашки расставлены, приготовлен чайничек для заварки. Анна крепко спит за кухонным столом, опустив голову на руки.
В ярком свете ресницы отбрасывают тень на щеки. Будем надеяться, что она кажется такой бледной из-за резкого света, подумал Бун. Волосы рассыпаны по плечам. Мягкие губы чуть приоткрыты.
Глядя на нее, он вспоминал о юной принцессе, заколдованной завистливой колдуньей и обреченной проспать сто лет, пока ее не разбудит нежный поцелуй настоящей любви.
—Анастасия... как ты прекрасна! — Бун позволил себе прикоснуться к волосам. Никогда не видел ее спящей, и ему вдруг мучительно захотелось отнести ее в свою постель, увидеть рядом, открыв глаза утром. — Что мне делать?
Со вздохом убрав руку, он шагнул к плите, выключил чайник. Так же нежно, как Джесси, поднял на руки Ану. Стиснув зубы, борясь с внутренним напряжением, понес ее наверх, опустил на кровать.
—Даже не представляешь, как я хочу тебя именно здесь и сейчас, — выдавил он сквозь зубы, снимая с нее туфли. — В эту ночь, в моей постели. — Когда он натянул на нее одеяло, она вздохнула, перевернулась во сне, зарылась в его подушку.
В душе наступил покой. Бун наклонился, легонько поцеловал ее в губы.
Спи спокойно, принцесса.
Глава 10
Ана дрогнула под ударом паники, когда Бун выдернул ее из привязного ремня, повалив к себе на колени. Руки жесткие, рот пышет жаром. Это не тот Бун, который любил ее нежно, терпеливо наполнял сладкой сладостью, шепча обещания. Любовник, с которым она проводила тихие утра и ленивые дни, стал грозным, опасным. Ему нет сил противиться.
Кровь вскипает под грубыми требовательными руками. Ту же дикость она впервые почуяла в залитом лунным светом саду среди пьянящих ароматов срезанных цветов. Терпение и строгий контроль скрывали страсть, требующую немедленного удовлетворения.