Я была прервана ее шипением, вроде драконица, а шипит как змея.
‒ Я тебя предупреждаю нищенка, ты теперь не аристократка, и даже статус жены не защитит тебя от нечаянно подвернувшейся ноги на ступеньках.
‒ Ты мне угрожаешь? ‒ не удивилась я.
‒ Угрожаю, ‒ с вызовом посмотрела на меня драконица, ‒ от тебя нужен ребенок, а какая ты его будешь рожать неважно. Не пытайся привязать к себе Тая, он мой мужчина.
‒ Забавно, ‒ я хмыкнула, ‒ а он сам об этом знает?
‒ Я не буду нападать на тебя здесь, ‒ она скривилась на мою комнату, ‒ но оглядывайся, если не примешь мои слова серьезно.
Драконица не дожидаясь моего ответа горделиво развернулась и пошла на выход, правда возле Таи она резко притормозила и что есть силы ударила девушку по щеке, сдирая куски кожи когтями.
‒ В следующий раз подумай, кому ты отказываешь, дура, ‒ прошипела она горничной, а у меня потемнело в глазах от бешенства.
Меня не задевали ее оскорбления, даже смешили. Уж не знаю, может, у меня инстинкт самосохранения дал сбой, но обижать беззащитное существо, которое и так было бесправно с этими драконовскими клятвами… Сакара меня взбесила.
Комната вмиг наполнилась магией, серебристой люто холодной, злой, которая кружила вокруг дракониц, поблескивая острыми краями. Мне стоит только сказать… За спиной знакомая щекотка и я поднимаюсь над полом, полный рот зубов, мешает говорить, и я просто рычу:
‒ Пошла вон, ящерица, пока чешую не выдрала!
Писк стоял такой, словно не драконицы тут собрались, а простые дворовые девки.
‒ Фея! Убивают!
Дверь открылась и эта толпа, толкаясь, вывалилась прямо под ноги опешившим мужчинам, которые шли мимо. Судя по физиономиям, братья Валентайна, только у одного уши длинные и острые, которые он прикрывал волосами, да и весь вид не драконий. Девы пищали и барахтались на полу, пытаясь встать, и топча тех, кто оказался на выходе первыми, я со злорадством смотрела, как Сакару валяют по полу ее же подружки, и широко скалилась, обозревая приятное взору.
‒ Безднова пустошь, это фея! ‒ воскликнул тот, что без длинных ушей и ткнул в бок ушастого.
‒ Без тебя вижу, ‒ ушастый говорил манерно, тягуче, а вот взгляд был у него не таким безобидным, как внешность. Он вдруг склонился в поклоне, отчего его брат впал в еще больший стопор, ‒ амаринья, мое приветствие, наконец-то в дамских кулуарах будет порядок.
Я совершенно неожиданно даже для самой себя крутанулась вокруг своей оси и прямо в воздухе склонилась, выдохнув одно слово:
‒ Найшамах, ‒ что на фейском означало согласие. Знание фейского меня удивило, это не память Ассамар, это что-то другое… но подумать мне не дали.
‒ Буду рад, если согласитесь на танец, ‒ вдруг вызвался безухий и смерил ушастого торжествующим взглядом.
‒ Если на то будет воля моего супруга, ‒ я уже успокоилась и вспоминала местные законы.
‒ Что фее до статусов аристократов, ‒ улыбнулся ушастый, — они сам создают свои законы. Прошу прощения амаринья за мою бестактность, я не представился вам сразу, Наулий, ‒ он опять склонился в поклоне. Надо сказать, девки уже унеслись галдящей толпой, прихватив подвывающую Сакару. Я оглянулась на Таю, которая приложила к ране на щеке платок, пока терпит.
‒ А я Тассий, ‒ второй тоже склонился, словно соревновался с ушастым. Я с любопытством разглядывала Наулия, у него уши как у меня, длинные, узкие…
‒ Почему? ‒ Я мгновенно оказалась рядом с мужчинами и дотронулась до уха странного дракона. Его брат замер, рядом ошарашенно смотря на нас, а Наулий прикрыл глаза словно ему… замерла, всматриваясь в побледневшее лицо, да ему хорошо, отдернула руку, но слишком поздно.
‒ Что тут происходит?! ‒ холодный голос мужа я не спутаю ни с чьим. ‒ Я не приказывал тебе показывать крылья всем подряд фея.
‒ Я не подчиняюсь приказам, дракон! ‒ была, не была, не прибьет же он меня сразу.
‒ Буду рада танцевать с вами сегодня на балу господа Нардейлы, ‒ повернулась к братьям Валентайна.
Муж только взглянул на драконов, и те сразу ушли, даже не попрощавшись. А муженек, схватив меня за руку, затащил в комнату, с силой хлопнув дверью. Тая прислонилась к стене, желая с ней слиться, но Валентайн ее не видел. Его глаза заполонила тьма, он был страшно зол.
‒ Ты будешь делать то, что я тебе говорю Ассамар, ‒ сказал он. В комнате заметно похолодало, по углам за змеилась темная магия, а я призвала свою силу, которая разноцветной пыльцой выметала прочь тьму, но Валентайн не обратил на это внимание, сделал шаг ко мне и схватив за руки, притянул к себе, ‒ Не заставляй меня применять к тебе наказания, в нашей семье жена слушается мужа, и если нарушает его приказ, публично наказывается. Ты же не желаешь, чтобы твоя нежная спинка пострадала?