Просыпалась я с трудом, Странник все еще спал. Я решила не мешать ему и приняла решение еще полежать и все обдумать. Конечно, это была не первая моя попытка сновидение, и не скажу, что все они были безрезультатными, но все это не шло ни в какое сравнение с сегодняшним сновидением. Я вспомнила, как дон Хуан рассказывал Кастанеде о дрожании воздуха, и, если более точно описать ветер и гул, появившиеся после того, как я прикоснулась к стене, то не найти более точного названия, чем «дрожание воздуха». Я подумала, что причиной, которая помогла мне достичь этого переживания, скорее всего, было мое общение со Странником. И я испытала по отношению к нему чувство благодарности.
Через какое-то время проснулся и Странник, просыпался он каким-то рывком. Я видела его глаза в момент их открывания и поняла, что он вернулся из сновидения. Странно, подумала я, наверное, еще вчера, если бы я посмотрела в глаза человеку, то не смогла бы определить, вернулся он из сновидения или нет.
- Был где-то? - поинтересовалась я, и он просто кивнул головой в знак согласия. Желания расспрашивать его, где он был, по какой-то причине у меня не возникло.
После того, как мы привели себя в порядок и молча поели, я решила начать со слов благодарности в адрес Странника, чему он удивился.
- Что это с тобой? Сьела что-то?
Тогда я рассказала ему о своем сновидении, отметив, что такого реального сновидения у меня еще не было, и добавила, что именно наше общение стало причиной моего прорыва в сновидении. Странник очень внимательно все выслушал и ответил.
- Благодарность твоя принимается, хотя, сказать по правде, благодарить по большому счету не за что, я просто немного поболтал языком. Из нашего общения не только ты вынесла кое-что полезное.
- И что же я сказала такого, чего ты не знал? -недоуменно спросила я.
- Знаешь, в процессе нашего общения мне удалось кое-что сформулировать, то, что раньше для меня было покрыто дымкой. Так что это было обоюдно полезно. И почему ты решила, что я тебе открыл нечто новое?
- Я просто это знаю, - ответила я.
- Мы - загадочные существа, и вполне возможно, все, что я тебе рассказал, не являлось для тебя чем-то новым, - парировал Странник.
Я принялась возражать, но Странник просто не захотел меня слушать и, чтобы сменить тему, предложил.
- Давай лучше вернемся к теме сновидения. Судя по тому, что ты рассказала сегодня, ты определенно уже имеешь какой-то опыт сновидений.
- Да какой там опыт, было несколько снов, которые я с натяжкой могла бы назвать сновидениями, - сказала я.
- Неважно, помнишь ты об этом или нет, ты в ситуации, похожей на ситуацию Флоринды. Если ты обратила внимание, Флоринду обучали сновидению не так, как обучали Кастанеду или Ла Горду. Бе не заставляли искать руки во сне. Для нее это было бы пустой тратой времени.
- Почему для нее это было бы пустой тратой времени?
- Ей не нужно было учиться фокусировать свое внимание на элементах сна, Флоринда научилась этому еще в детстве. Бе второе внимание развивалось параллельно с первым, пока она не приняла решение отказаться от развития сновидений.
- С чего ты взял, что она решила не развивать второе внимание?
- Это происходит со многими из нас, - ответил Странник, - тебе в детстве снились кошмары?
- Да, снились, - ответила я, - меня даже водили к бабкам и те заговаривали меня от испуга.
- Тебе снились кошмары, потому что ты выходила во второе внимание и иногда встречала там чужеродную энергию, которая пугала тебя. Со мной в детстве происходило нечто похожее, и отказ от сновидений мне навязали взрослые, постоянно твердя мне, что хороший и здоровый сон - это сон без сновидений. А так как отказ от развития второго внимания никак не влияет на наше первое внимание, то мы не ощущаем потери. Возможно, приняв такое решение, мы даже чувствуем облегчение, потому что мир вокруг нас становится не таким сложным.
- Зато потом мы умираем от тоски, - вставила я, - из мира исчезает тайна.
- Исчезает не только тайна, но также и новые возможности, которые нам даны по праву рождения, и наша задача как воспринимающих существ - развивать эти возможности. Без этого, как точно выразился дон Хуан, мы становимся куском мяса, который не может мечтать ни о чем большем, чем о куске мяса.
- Мы отказываемся от сновидений только по причине наших страхов? - спросила я.
- Можно сказать и так, - ответил он, - но страхи бывают разными. Это необязательно может быть страх чужеродной энергии, это может быть страх той беспредельности, которая существует во вселенной.