- Я к вашим услугам, адмирал...
- Благодарю, Реджинальд. Положитесь на меня, это нисколько не повредит вам, и даже наоборот. Разумеется, нам с вами придется разыграть комедию, ибо никто - слышите, никто, даже наши жены - не должен знать правды!
1 час 30 минут
Тер-Багдасарьян, забыв о свойственной жителям Востока пассивности, метался по всей гостиной, а Гарри и Пенелопа, сидя рядышком на диване, испуганно наблюдали за его перемещениями. Неожиданно армянин замер напротив них.
- Ну, так что все-таки стряслось? - завопил он. - Я никак не могу понять самого механизма этой истории.
- Я забрала досье и, как вы сказали, передала ожидавшему меня Гарри, робко объяснила Пенелопа.
- Я опрометью бросился вниз по лестнице, - продолжал Комптон, - и, думая, что вручаю пакет вам, по-видимому, сунул его дворецкому.
Багдасарьян с трудом сдержал поток ругательств и лишь мрачно заметил:
- По-видимому, а?
- Во всяком случае, это вас не было на месте!
- Откуда я мог знать, что этот кретин Серджон сунет нос куда не надо?
- Ни один человек не в состоянии предугадать все...
Злясь на то, что ему никак не удается свалить вину за провал на Гарри, Багдасарьян еще больше взъелся на Пенелопу.
- Так или этак, а все погубили вы! - зарычал он. - Знаете, что вы такое? Ходячая катастрофа! И сейчас самое время от вас избавиться!
Мисс Лайтфизер иногда нравилось уточнить, что имеет в виду собеседник.
- Избавиться? Что именно вы хотели этим сказать, мистер Багдасарьян?
Вместо ответа армянин так зловеще хмыкнул, что у Комптона по коже забегали мурашки.
- Вы не тронете ни единого волоска на голове Пенелопы! - воскликнул молодой человек.
- А вы заткнитесь!
- И не подумаю! Я вам не позволю вымещать злобу на мисс Лайтфизер, которая ничуть не виновата в неудачном стечении обстоятельств!
На лице Багдасарьяна появилось такое выражение, что по позвоночнику Гарри заструился холодный пот.
- Даю вам добрый совет, Гарри Комптон: если хотите отпраздновать следующий день рождения, перестаньте разыгрывать из себя буржуазного влюбленного!
Наблюдая за этой сценой, Пенелопа раздумывала, хватит ли у Комптона мужества ее защитить. Эти размышления не давали ей впасть в панику. Молодой человек умирал от страха, но он и в самом деле любил Пенелопу...
- Осторожнее, Багдасарьян, - проговорил он слегка дрожащим голосом. - Я не дам вам поднять руку на мисс Лайтфизер!
- Правда? Должен ли я из этого заключить, что вы нас предали и перешли в реакционный лагерь?
Мисс Лайтфизер, очевидно, не понимала ни слова, но, поскольку речь шла о ее особе, ситуация нравилась ей все меньше.
- Мистер Багдасарьян, вы заявили мне, что документ, который хранится в сейфе у сэра Реджинальда Демфри, затрагивает честь отца Гарри, и я совершенно не понимаю, с какой стати мне следовало передать пакет вам!
- Заглохните, бэби, вы слишком глупы!
- Может, я и глупа, мистер Багдасарьян, но вы не джентльмен!
- Не может быть, мисс! Ах, вы и представить себе не можете, как меня это огорчает!
- Кажется, вы смеетесь надо мной, мистер Багдасарьян?
- Мне тоже так кажется, почтеннейшая мисс Лайтфизер!
Возмущенная девушка направилась к выходу, но армянин одним прыжком преградил ей путь. Если бы не телефонный звонок, дело могло окончиться очень скверно. Однако прежде чем снять трубку, Багдасарьян запер дверь и сунул ключ в карман.
- Багдасарьян слушает!
- Я - тот, от кого получал распоряжения Баланьев.
Армянин почувствовал, что у него перехватило горло. А незнакомый голос продолжал:
- После того, что я видел у Демфри...
- А-а-а... так вы там были?
- Не задавайте идиотских вопросов, Багдасарьян! Вам удалось выполнить свою миссию, и это главное. Я зайду к вам за документом часа в три пополудни. Если до тех пор Баланьев даст о себе знать, скажите, чтоб тоже приехал к этому времени.
- Дело в том...
- Да?
- У меня нет документа...
- Что вы сказали?
Багдасарьян, обливаясь потом, рассказал о невероятной путанице, приведшей к возвращению досье "Лавина" сэру Реджинальду. На другом конце провода наступило долгое молчание.
- Вам должно быть известно, что у нас не любят такого рода приключений... да, те, кто пытается вести двойную игру, очень скоро об этом жалеют... но тщетно.
- Но, уверяю вас...
- Ладно. Не выходите из дома - я перезвоню. До скорого.
Бледный как смерть армянин повесил трубку. Когда мисс Лайтфизер с величайшим простодушием вежливо выразила надежду, что новости не так уж плохи, он долго смотрел на нее не понимая, потом вдруг издал что-то вроде глухого рыдания и выхватил нож.
- На сей раз она получит, что заработала!
Однако, чтобы добраться до Пенелопы, Багдасарьяну пришлось миновать Гарри, а тот, в полной панике от грозящей его возлюбленной опасности, схватил первое, что попалось под руку (а это была великолепная ваза), и расколотил ее о голову ресторатора. Последний ничком рухнул на пол да так и замер.
- Как, по-вашему, вы его убили, дорогой? - безучастно осведомилась мисс Лайтфизер.
Испуганный собственным поступком, а главное - его неизбежными последствиями, Комптон начал заикаться:
- Я... н-не зна-на-наю... Вп-п-прочем, это н-не важно... Н-на-до ли-линять отсюда!
Тем не менее Пенелопа, прежде чем уйти, сочла своим долгом поглядеть на Багдасарьяна и высказать свое мнение:
- Странно, что он принял так близко к сердцу честь вашей семьи, правда?
1 час 50 минут
Следуя наскоро сочиненному сценарию, адмирал Норланд позвал жену, и оба громко распрощались с хозяевами дома. Пока адмирал не выразил намерения уйти, еще никто не смел расходиться. Желая подкинуть противнику ложную приманку, Норланд сделал вид, будто немного колеблется, потом повернулся к сэру Реджинальду:
- Я не могу спокойно уйти, оставив здесь досье, которое уже два раза пытались украсть... Если вы не возражаете, я заберу его с собой.
Сэр Демфри слегка выпрямился с видом человека, оскорбленного публичным выражением недоверия, отвесил легкий поклон и сухо заметил:
- Как вам угодно, адмирал. Сейчас я за ним схожу.
- Буду вам премного обязан, - в тон ему отозвался Норланд.
Никто из присутствующих не сомневался, что Демфри вызвал глубокое недовольство шефа и теперь его планка в Адмиралтействе значительно упадет. С этой минуты все начали потихоньку разбегаться, сначала к удивлению, потом возмущению и, наконец, полному отчаянию леди Демфри. Барбара слишком долго вращалась на светской карусели, чтобы не понять размеров катастрофы, меж тем причины от нее полностью ускользали. Сэр Реджинальд вернулся с таким перекошенным лицом, что все разговоры мгновенно смолкли.