— По-видимому, хочет овладеть как следует английским,— сказала миссис Оливер.
— Она встречается с одним из членов иностранного посольства в Нью-Гардене. Она, понимаете, с ним встречалась, но не разговаривала. Она оставляет на скамейке какую-то книжицу, которую он потом забирает.
— Это еще что такое?
— Имеет ли эта часть какое-нибудь отношение к основной схеме? Пока мы этого не знаем. Кажется, неправдоподобного в этом ничего нет. Кто знает, не наткнулась ли Мэри Рестарик, сама не зная того, на что-то такое, что может быть опасным для девушки?
— Только не пытайтесь меня уверить, что данная история имеет отношение к шпионажу и тому подобному!
— Я вовсе не пытаюсь вас в чем-то уверить. Я просто рассуждаю.
— Вы сами только что говорили, что сэр Родерик настоящий рамолик.
— Рамолик он сейчас или нет, это особого значения не имеет. Важно то, что во время войны он занимал ответственный пост в военном министерстве. Через его руки проходили секретные документы. Ему писали важные письма, которые он имел полное право оставить у себя, как только они теряли свою актуальность.
— Война-то была сто лет назад!
— Верно, но прошлое не всегда уходит даже после многих лет. Сейчас возникли новые союзы. Политика меняется. Общественные деятели что-то поднимают на щит, от чего-то отказываются, придумывая то, чего никогда и не было. Допустим, что до сих пор сохранились кое-какие письма, компрометирующие какого-либо деятеля. Естественно, что он кровно заинтересован в том, чтобы они были уничтожены или же переданы какому-то иностранному правительству... Я рассуждаю теоретически. Вы понимаете? Так вот, кто же справился бы с подобным заданием лучше, чем очаровательная молоденькая девушка с обходительными манерами и застенчивой улыбкой? Можно пойти дальше в своих предположениях: не эта ли робкая особа что-то положила в пищу излишне любопытной миссис Рестарик, а потом помогла направить подозрение против Нормы?
— Господи, но что у вас за изобретательная голова? Вечно вы вывернете шиворот-навыворот... Лично я считаю, что подобные вещи просто не могли произойти!
— А я о чем говорю? Слишком много разных схем. Которая же правильная? Норма уходит из дома, перебирается в Лондон. Она, как вы мне объяснили, третья девушка, разделяющая общую квартиру с двумя другими девушками. Обе эти девушки ей чужие. Но что я узнаю позднее? Клавдия Рис-Холланд — личный секретарь у отца Нормы. Новая связь. Или же случайность? Или же за этим скрывается какая-то схема? Вторая девушка, как вы мне говорили, позирует у художников. Она знакома с Дэвидом — «павлином», в которого влюблена Норма. И это тоже связь. А какова роль в данной истории Дэвида-павлина? Влюблен ли он в Норму? Вроде бы да. Но ее родители, естественно, относятся к этому в высшей степени отрицательно.
— Мне тоже показалось странным, -что мисс Рис-Холланд работает секретарем у мистера Рестарика,— сказала задумчиво миссис Оливер.— Как мне показалось, она исключительно оперативный и опытный работник. Все, за что она ни взялась бы, будет у нее спориться. Может, это она столкнула с седьмого этажа ту женщину..
Пуаро с открытым ртом обернулся к писательнице.
— Что вы такое говорите?
— Одна из обитательниц этого многоквартирного дома — я даже не знаю ее имени, но она не то выпала, не то выбросилась из окна. Ну и разбилась, понятно.
Впервые Пуаро вышел из себя. Позабыв о почтительном отношении к женщине, он грозно вскричал:
— И вы ни словом не обмолвились об этом?
Миссис Оливер сделала большие глаза.
— Не понимаю, что вы горячитесь?
— Чего я горячусь? Я целый час толкую о том, что мне необходима смерть. Смерть, любая, понимаете ли? А вы твердите, что никаких смертей не было. Максимум, что вы предлагали, это попытка кого-то отравить, а между тем в том же самом доме имела место самая натуральная смерть! Ведь вы говорите о Бородин-Меншен?
— Да.
— И когда это случилось?
— Это самоубийство или что это там было? По-моему, за неделю до моего прихода.
— Отлично! Превосходно! Каким образом вы про это узнали?
— Мне сказал молочник.
— То есть как это молочник?
— Не придирайтесь к словам. Разносчик молока, если хотите точно. Невероятный болтун. В его изложении история прозвучала удивительно печально. Кажется, все это случилось рано утром.
— Как ее звали?
— Не знаю. Он вроде не называл ее.
— Молоденькая или средних лет?
Миссис Оливер задумалась.
— Специально я не спрашивала, но поняла, что ей было лет 50 с небольшим.
— Интересно... Она знакома кому-то из этих трех девушек?
— Откуда мне знать? Я не спрашивала.
— Ну как вы не подумали, что это необходимо рассказать 'мне?
— Честное слово, месье Пуаро, я до сих пор не понимаю, какое отношение имеет это самоубийство к нашей истории! Впрочем, конечно, такая связь может существовать.
— В том, что связь имеется, можете не сомневаться. Норма живет в этом доме. В один прекрасный день кто-то кончает с собой, по общему мнению. Точнее говоря, кто-то выбрасывается из окна и разбивается. А потом? Через несколько дней Норма, услыхав на вечеринке, какие вы мне распевали дифирамбы, приезжает ко мне и заявляет, будто боится, что она могла совершить убийство. Разве вы не видите? Смерть, а через несколько дней появляется девушка и заявляет, что она кого-то убила. Да, конечно, это наверняка то самое убийство.
Миссис Оливер хотела сказать: «Глупости»,— но не посмела. Однако подумала про себя.
— Именно этих сведений мне и не хватало. Теперь все свяжется воедино. Пока я еще не знаю, каким образом, но это должно быть так! Нужно подумать. Вот чем мне необходимо заняться. Сесть в свое кресло и спокойно увязать разрозненные звенья в единое целое, ибо ключевая информация, которая даст возможность найти правильное решение...
Поднявшись с места, он сказал:
— До свидания, мадам, шер мадам!
Только после того, как за ним закрылась дверь, она пришла в себя.
— Ерунда! — произнесла она с чувством.— Ерунда! Боюсь, что четыре пилюли аспирина многовато, но из-за этого месье Пуаро у меня разболелась голова.
Глава 15
Перед Эркюлем Пуаро стоял стакан с настойкой, приготовленной ему Джорджем. Он отпивал из него маленькими глоточками и думал о себе. Некоторые люди убивают время, собирая складные картинки из отдельных кусочков дерева. А вот он давно уже занимается подбором фактов. Для того чтобы найти каждому из них подобающее место, их надо было сначала должным образом взвесить и оценить, найти внутренние связи, проверить, какие признания являются существенными, а какие случайными, ложными.