— Иначе что? — поддразнила она. — Черт, я буду говорить так громко, как захочу! — Забота о покое семьи была временно забыта. — Тед, ты при всем желании не можешь понять, о чем я говорю, потому что все мои слова у тебя в одно ухо влетают, а из другого вылетают. Они просто не могут задержаться в твоей пустой голове. Я иду спать. Я никогда не стала бы твоей настоящей женой, только на бумаге. И я бы не пожелала такой ужасной судьбы своему злейшему врагу, это факт!
Она выбежала из кухни; часы пробили пять.
Глава 6
— Мария, может, сегодня не нужно желтых салфеток? Мне что-то не очень весело, — сказала Кэсси, накрывая стол к завтраку несколько дней спустя.
— Чем Тед рассердил тебя? — без обиняков спросила Мария.
— Как вы узнали? — удивилась Кэсси.
— Все матери знают, — спокойно сказала Мария. Она не стала говорить о том, что так расстроить может только тот, кто тебе небезразличен, кого ты любишь. А также о том, что в последние несколько дней Кэсси была дружелюбна со всеми, как обычно, но когда рядом был Тед, от нее летели искры.
— Ваш сын… — Кэсси остановилась. Она не могла сказать этой замечательной женщине о том, насколько инфантилен Тед и что он не повзрослел оттого, что все члены семьи долгие годы оберегали его чувства.
— Мой сын — замечательный, заботливый человек, который снова учится любить. — Мария закончила за Кэсси ее реплику, чтобы ее новоиспеченной невестке не пришлось позже брать обратно все свои неприятные слова.
— Ну, ясно, что меня-то он не любит. — Как только она произнесла это, Кэсси захотелось взять эти слова назад. Уже все Уэллмены знали: Тед считает ее слишком юной, чтобы быть «настоящей женой». Какое ей дело, любит он ее или нет?
Мария закусила губу, чтобы не рассмеяться. Значит, это все-таки была ссора двух влюбленных. Они с Мэгги поняли, что так оно и было, но не были уверены в том, когда это произошло. Чудесно, чудесно!
— Доброе утро, мама. — Тед сел за стол. — А где дядя Брок?
— В гостиной с папой, читает газету. Ты только что оттуда, разве ты не заметил их? — Мария наслаждалась ситуацией.
— Наверное, я плохо спал, — пробормотал Тед. — Красные салфетки? Мама, ты же знаешь, я терпеть не могу красные.
— Сегодня я попросила Кэсси положить красные, — ответила ему мать. — Прекрати жаловаться, ты похож на маленького мальчика, — мягко упрекнула его она. — Пойди вытащи из постели Алисию и скажи папе и Броку, что завтрак готов. Кажется, Эш и Мэгги уже у дверей.
Все трое братьев Уэллменов, Боб, Брок и Эш, пришли к столу вместе. Кэсси сидела напротив, улыбалась, болтала о том о сем и отчаянно старалась не обращать внимания на Теда, который в это утро сидел рядом с ней.
Зазвонил телефон, это немного разрядило висевшую в воздухе напряженность.
Боб дотянулся до телефона на стойке, сказал «Алло», и передал трубку Броку.
— Тебя, — бросил он коротко. — Так ты думаешь, что эта комиссия по нефтяным скважинам в этот раз будет сотрудничать с нами? — Он продолжил деловой разговор с Эшем.
— Надеюсь.
— Мне пора. — Брок вытер рот красной салфеткой, не доев свой завтрак. — Дорена Джексон готова родить. — Он умчался, и Кэсси даже не успела попросить подвезти ее.
— Где Алисия? — поинтересовалась Мария.
— В записке на ее двери говорится, что сегодня учительская конференция и занятия отменяются. Она будет спать до полудня. Не беспокоить, — ровным голосом сказал Тед.
— Прошу прощения. — Кэсси положила салфетку рядом с тарелкой. Брок уже уехал, а Алисия не пойдет в школу! Ей понадобится сорок пять минут для того, чтобы собраться и дойти до клиники — она скорее сядет на колючую проволоку, чем попросит Теда подвезти ее. Она побежала вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
За столом все молчали, пока не услышали, как она закрыла дверь в свою комнату. Мария посмотрела на Теда. Чем он так обидел Кэсси? Уже два дня она почти не притрагивалась к завтраку, а ведь только начала поправляться.
Эш посмотрел на Теда. Боже, он беспокоился об этом мальчике с тех пор, как Боб и Мария позвонили ему и сказали, что умер Джон. С того дня Тед замкнулся. О, он добросовестно работал на ферме и принимал участие в семейном нефтяном бизнесе, но с тех пор его племянник, казалось, не испытывал никаких эмоций.
До той ночи, когда он позвонил Эшу из Техаса и сказал, что женился, и Эш по голосу услышал, как возбужден Тед… Черт, Эш уже было решил, что Тед станет сварливым отшельником, который никому не верит и никого не любит. Но Кэсси изменила его.
Боб посмотрел на Теда. Его единственный оставшийся в живых сын был умен, как лис. Он взял в свои руки управление фермой, и дела там были в полном порядке. У него была вся техника, он сам пахал землю, снял четыре хороших урожая… Но если мальчик был так умен, зачем он поступал назло самому себе? Эта маленькая рыжая девочка, которую он спас, в некотором смысле спасла и его тоже, так казалось Бобу. Пусть у Теда и Кэсси вышла небольшая размолвка, что с того? Разве Тед не знает, как просить прощения?
Тед оторвал взгляд от тарелки.
— Эй, что я такого сделал? — пробормотал он. — Почему все на меня так смотрят?
— Чем ты обидел Кэсси? — спросил его отец.
— А? Папа, почему ты не спрашиваешь, что она сделала мне? — Тед был расстроен, голос выдавал его чувства.
Мария чуть не заплакала. Ее сын, который несколько лет ни на кого не повышал голоса, проявлял эмоции. Пусть гнев, это все равно была эмоция, и с этого может начаться процесс излечения, который был ему так необходим.
— Ну, очевидно, что ты обидел ее, — заметил отец. — Кстати, из-за чего вы поссорились?
— Мы не ссорились. — Тед отодвинулся на стуле так резко, что разлил сок; его салфетка упала на пол. — Кэсси упряма как мул и ведет себя как ребенок. Ей всегда необходимо добиться своего! — Он встал и оглядел родных, в его лице определенно тоже было что-то ослиное.
— Знаешь, ты сам не очень-то повзрослел, — сказал дядя Эш. — С твоей стороны нечестно так строго судить ее. Вы оба дети, в самом деле.
Тед посмотрел на него и на остальных.
— Спасибо вам всем за единогласный вотум недоверия. Скажите мне только одно: почему все вы на ее стороне? Я буду чертовски рад, когда пройдут шесть месяцев и она исчезнет из моей жизни. — Тед стукнул по спинке стула с такой силой, что заболела рука.
— А до тех пор, сын, она — твоя жена. — Боб подавил смешок. — Ее нужно отвезти на работу, а она не станет умолять тебя об этом. Полагаю, я мог бы предложить подвезти ее. Или твоя мать могла бы это сделать. По крайней мере так никто в Мейсвилле не увидит, как она пешком идет на работу, пока ты угрюмо сидишь дома в обнимку со своей новенькой машиной.
— О черт. — Тед выскочил из столовой и побежал по лестнице, чтобы исполнить свой долг… и чтобы семья отвязалась от него. Он проклинал тот день, когда решил выручить эту рыжую соплячку. Теперь вся семья приняла ее сторону. Тед был почти готов признать, что ему нравится быть рядом с ней — до той ссоры. Она сделала все, чтобы он понял: ее не интересуют его мечты. Он будет джентльменом и отвезет маленькое отродье на работу, хотя она и не заслужила это. Но он, черт побери, вовсе не должен получать от этого удовольствие.
Тед постучал в дверь.
Нет ответа.
Тед постучал еще, громче.
Ответа не было.
Он распахнул дверь.
Кэсси стояла у дверей на балкон, спиной к Теду. Она переоделась в белую униформу; один локон уже выбился из-под шапочки и завился вокруг уха.
— Кэсси? — Его голос был холоден, как сталь в январский буран.
— Что? — Она не обернулась, ее голос был еще холоднее.
— Мне нужно ехать на лесопилку. Я подвезу тебя до работы, — сказал он твердо и начал закрывать дверь.
— Тебе не нужно на лесопилку, и я в любом случае собиралась идти пешком.
— Ты не пойдешь пешком. Вот так.
— Тед, прекрати. — Кэсси повернулась к Теду. Заплаканные глаза покраснели, тушь растеклась по щекам, оставляя темные полосы. — Наверное, Мария заставила тебя прийти сюда. Я знаю, что ты не хочешь везти меня. Я пойду пешком, а ты можешь убираться к черту. Или отправляйся туда, где собираются большие взрослые мужчины, когда мы, дети, идем на работу.