И так я лежал в свете своего черепа, довольно мерзкого на просвет, и предавался отчаянию. Больше ничего не разглядывалось в полутьме - мерцал, кажется, какой-то стеклянный шкафчик. Вдруг скрипнула дверь, и я различил приближающийся белый халат, холодные руки на моем лице, потом, тоже холодный, блеск пенсне.
- Кто вы? - поинтересовался я.
- Профессор Мыцин.
- А!
- А вы...
Как бы половчее сказать:
- Я... племяш Зинаиды Ивановны!
- Я так и понял. - Довольно холодный ответ на мое восклицание.
- Вы знаете ее?
- Разумеется. Я ее ученик.
Тут бы и раскрыть всю душу - но он молчал.
- Ну... и как он? - Не утерпев, я кивнул на свой череп.
- Да на удивление хорошо. Никаких существенных изменений. Всего лишь несколько поверхностных гематом. Опорно-двигательный аппарат не поврежден.
- Так это, значит, большая удача? Странные эксперименты тут проводятся у вас!
- Это не у нас.
- Но в вашем же здании!
- Наше здание разнородно, - глухо произнес он весьма загадочную фразу.
- Вот хотелось бы это понять.
- Вот этого как раз не надо вам понимать! Вы что, решили уже все загадки жизни? Тайну человеческой речи? Возможность бесконечной Вселенной? Думайте над этим! И не отвлекайтесь на пустяки.
- Думаете, пора уже... о Вечном?
- Об этом - всегда пора.
- Во всем мне хочется дойти до самой жути!
- Считайте, что вы там уже побывали.
- А где же признание?
- У вас на лице.
- Но за что это мне?
- За наблюдательность.
- Но я даже не знаю, что я... наблюл.
- Думайте о чем-то приятном! А эту загадку оставьте... на конец.
- И как он... близок?
- Все зависит от вас. Второй раз в таком же виде я вас не приму. Там будут недовольны! Почему вы на семинаре не сидите, как все?
Да, умные люди - на семинарах. А я лезу куда-то. Но тем не менее не удержался, спросил:
- А что там у вас наверху? Секция слепых боксеров?
- Ну, угадали примерно. Что в стране есть у нас?
- ...Народ.
- А еще что?
- Руководство? - спросил я.
Он многозначительно молчал.
- Странно они нами руководят!
- Ну почему странно? Как всегда - немножко ограничивают. Лишают кое-каких прав.
- А каких прав там лишают?
- Права видеть.
- Что?
- ...Далее я умолкаю.
- Что там можно увидеть-то?
- Лучше вам этого не видеть. Второй раз, повторяю, я вас уже не приму.
Профессор вышел, но тут же снова заглянул:
- К вам посетитель.
Вошел Крот. Пригляделся в полутьме.
- О! - обрадовался я. - Значит, я не уволен? На больничном?
- Больничные платят тем, кто приносит пользу! - Крот проскрипел. - А вы только проблемы создаете!
- Кому?
- В основном себе.
- А не в основном?
- Мне.
- А еще? Тем? - Я показал вверх. - Повредили свой опорно-двигательный аппарат об меня?
- Вы, наверное, часто через стеклянные стены проходили - с большими потерями для себя?
- Почему? Для стен тоже.
- Луч света в темном царстве? - усмехнулся Крот. - Это Катерина, кажется, из "Грозы"? В Волге утопилась.
- Не, лучом света никогда не был!
- Однако проникли куда не надо! - произнес он.
- Но я абсолютно там ничего не видал. Ей-богу... Только осязал.
- Что осязали - это я вижу. Но больше осязать не хотите?
- А надо? Могу!
Крот покачал головой.
- Оптимизм ваш меня поражает.
- Это не оптимизм. Это мстительность!
- Хотите там... разобраться?
- Может, мне железную маску надеть?
- Плавки тоже железные наденьте. Я вижу, вы добросовестный человек.
- Но раз заплачено - то надо, наверное.
При слове "заплачено" Крот даже смутился - впервые видел его таким. Пришлось выводить его из неловкости.
- Да, заплачено, я имею в виду - здоровьем моим.
- Ну, я надеюсь, - Крот твердо сказал, - что это будет не единственная форма оплаты!
- Да? А что надо делать? - Теперь немножко смутился я.
- Пока - не потерять уже наработанного! - сурово произнес Крот, и мы торжественно посмотрели на череп. - Да-а-а... Наверное, вас там за снайпера приняли.
- ...За снайпера? А в кого там можно стрелять?
- Оттуда много в кого можно стрелять. Потому и окна забиты!
- А-а! Понял наконец! Домик-пряник! "Странное нынче пиво"!
- О чем это вы? - изумленно проговорил Крот.
- Да так. Сложно. Поток ассоциаций. Я, конечно, не снайпер, но сволочь порядочная! Хоть и с некоторым опозданием, но правильно дали мне! Виноват я там.
- Вы, я вижу, одобряете побои? - усмехнулся Крот.
Мы снова посмотрели на череп.
- Сложный вопрос. Побои - да. Но "побойщиков" скорее нет! Боюсь, они точно не понимали, за что бьют!
- А за что?
- Однажды я в домике том... в бутылки вместо пива напбисал!
Крот слегка качнулся на стуле.
- Когда это вы успели?
- А, да еще давно.
- Как давно?
- Лет тридцать назад.
Крот снова качнулся.
- Ну у вас и память! За такой срок давности и убийство прощают.
- Смотря кто. Так что: может, еще разок поднимусь, пожму их честные руки, если, конечно, не повредили их они об меня?
- Боюсь, что если они еще раз вас встретят, то повредят.
- Что?
- ...Руки. И еще кое-что. Исчезните пока.
- Так чтбо, мне так тут и лежать?
- Да. Пока я эту тему не разработаю. Но за тему - спасибо.
- Рады стараться!
- Все! - Крот шлепнул ладонью в мою ладонь и вышел.
Сразу же вслед за ним вошел профессор.
- Это ваш друг?
- М-м-м... Типа да.
- А скажите, он не хочет вложиться в наш опорно-двигательный центр? По-моему, ему в связи с конкурсом на нефтяной терминал нужны рекламные акции?
- М-м-м... Да.
- По-моему, нет более благородного дела! - Мыцин проговорил. - А то, видите, - он почему-то с презрением показал на мой череп, - чем приходится заниматься!
А что здесь такого позорного? - я чуть было не обиделся за мой череп.
- Мы ж делали великолепнейшие операции! - воскликнул он.
Так сам же все под откос пустил! - я вспомнил рассказ Петра о реформе, которую Мыцин тут провел, из-за которой все специалисты слиняли.
Ч-черт! Важное дело мне поручил! А череп мой - я глянул на фотоснимок варит не ахти.
- К вам гость! - торжественно Мыцин объявил.
Надо же - сплошные гости! Раньше такого не было. Большой успех!
Петр вошел. Был уже в курсе всего.
- Они этот этаж ржавым железом заделали давно. Еще при Умельцыне. А там люксы для передовиков были, на крыше солярий, бассейн. Да вот беда: оттуда, оказывается, их домик за горкой видать, все его внутренности. Разве ж они могут такое допустить? Мать с этого дела уволилась и слегла. Ну суки! Значит не моги?!
- Знаешь, - сказал я, - мне лучше, когда я думаю, что это не просто так, а наказание. За то... помнишь, что мы там у них с пивом сделали?
- "Странное нынче пиво"? - усмехнулся Петр.
- Тебе, кстати, тоже причитается.
- Ну нет уж! - сказал Петр. - Да и откуда эти могут помнить про то?
- Главное - я помню.
- Ну и лежи, отдыхай тут. А я за мать им отомщу! А этаж тот, как и весь дом, на Мыцине числится - да он трухает туда ходить!
- Я его понимаю.
- Если муравьед твой их оттуда не скинет... значит, ежик он, а не бизнесмен! Ты скажи ему это!
- Попробую...
Что-то много поручений у меня!
Потом вдруг Любка пришла. Я слегка напрягся. Эта не ходит просто так.
- Да-а, ты не подарок! - бодро заговорила она. - Когда там лупили тебя как раз от меня ушел, - колоссальный смерч на море возник, всосал несколько тысяч тонн воды и в ущелье закинул!
- Думаешь - это я устроил?
- Похоже на тебя. Снегопад помнишь? Видно, эркгрегор твой - мысленный столб - до небес достает. Так что ты больше не волнуйся - а то, говорят, много птичек погибло.
- Такая трактовка моего образа мне нравится.
Что еще? Наверняка это лишь прелюдия.