Колебался Геральт недолго.
Выудил из кармана отмычку, подошел и в два движения разблокировал браслеты.
Наручники Геральт сунул во внутренний карман куртки: пригодятся. Трофеями пренебрегать не следует.
Освобожденный пацан (клиент, мысленно поправил себя Геральт) явно придерживался того же мнения: пока ведьмак соображал как контейнер открывается, первым делом он вернул пустую обойму на законное место и снова сунул трофейный пистолет за пояс. Теперь, без наручников и скобы в стене, он выглядел как типичный хитрован-прощелыга, каких в избытке встретишь в любом людном месте вроде рынка или вокзала.
Геральт тем временем вскрыл контейнер и высыпал часть содержимого на ладонь.
Если это и были драгоценные камни, то вряд ли природные: уж слишком похожи они были друг на друга, от размера до огранки. Скорее всего, добыты с конвейера на каком-то заводике, выращивающем промышленные кристаллы. Но даже если и так, определенную ценность они имели, и немалую.
Для очистки совести ведьмак царапнул одним из камешков по металлической поверхности (стекла поблизости не нашлось). Задумчиво поглядев на оставленную бороздку, Геральт произнес:
— Пять камешков. Нормально?
Ни секунды не колеблясь, пацан выпалил:
— Три!
Геральт посмотрел на него и засмеялся, откинув голову назад. Ну точно, прощелыга!
Все еще улыбаясь, ведьмак отделил четыре кристалла, ссыпал остальные обратно в контейнер и протянул пацану:
— Держи… клиент. Как тебя звать-то?
— Мать звала Хасом. Но чаще меня называют Пронырой.
Контейнер он спрятал в карман.
— А тебя как зовут?
— А я Шаман, — зачем-то соврал Геральт.
— Слушай, Шаман… — деловито заговорил Проныра. — Ты, я вижу, живой, с понятием. Я знаю место, где таких камешков — россыпи. Только подступиться туда трудно. Но ты же ведьмак, ты много умеешь. Давай попробуем, а?
— Какой ты быстрый, — проворчал Геральт. — Я только с электрички слез! Можно сказать, еще не приехал, а ты уже дела предлагаешь.
— Только слез, а уже четыре алмаза в карман положил, — подмигнул Проныра. — Разве плохо?
Геральт вздохнул и скептически качнул головой.
— Давай-ка для начала уберемся отсюда… Проныра. Не ровен час дружки этих (тут Геральт указал большим пальцем через плечо, на яму с трупом и на покосившиеся полки, куда врезался второй бандит перед смертью) подтянутся.
— Не подтянутся, — уверенно заявил Проныра. — Но действительно, пойдем отсюда. Только куда?
— Мне все равно, — пожал плечами Геральт. — Я только с электрички.
— А ночевать тебе есть где? — поинтересовался Проныра.
Переночевать Геральт мог где угодно, хоть под мостом, хоть в подвале, хоть в любом из необитаемых диких домов. Но это всегда успеется.
— Можешь предложить? — спросил он.
— Могу, — кивнул Проныра. — У меня места много, четыре комнаты. Выбирай любую. Ну, кроме моей, понятное дело. Тут недалеко.
— Веди, — вздохнул Геральт. — Надеюсь, чистые простыни у тебя найдутся. Сто лет не спал на чистых простынях.
— Простыней навалом, сестра стирает, — Проныра изобразил жест гуляющего в кабаке богатого купца в момент очередного обильного заказа.
У выхода Проныра сначала выглянул наружу, просканировав взглядом окрестности, и только потом вышел, из чего Геральт заключил, что дружки у убитых бандитов все же имеются и вряд ли стоит быть совсем уж беспечным.
Территорию гаражей они покинули беспрепятственно. И из прилегающей к железке промзоны к кварталам одинаковых одноподъездных шестнадцатиэтажек тоже выбрались благополучно.
Кварталы были заселены: во дворах встречались живые, поодиночке и компаниями, на балконах висело сохнущее белье, малышня носилась и повизгивала у детских площадок. Идиллия спального района, прям. Геральт давно такого не видел. И разумеется, редко в таких местах бывал, поскольку живые имеют обыкновение селиться в безопасных районах, где ведьмаку работы не найти.
В конечном итоге Проныра привел Геральта к шестнадцатиэтажке, стоящей на самом краю массива — дальше простирался то ли парк, то ли вообще островок леса — в Большой Москве участки леса были не редкостью. Даже серьезное зверье там водилось, покрупнее белки — лоси, еноты, кабаны. Говорят, встречались и волки — но подальше от центра, чаще всего в Тамбове и Брянске, а также на севере — в Вологде, Архангельске. Большая Москва действительно большая, гораздо больше Киева.
Вошли в подъезд, поднялись на четвертый этаж. Проныра ключом отворил металлическую дверь тамбура на три квартиры.