Кисловатый запах пожилого и нездорового человека шибанул в ноздри. Он не говорил о неряшливости и запущенности — напротив, неприятному запаху сопутствовали запахи лекарств и мыла, Геральт уловил даже аромат свежесрезанных цветов. За больным человеком тут однозначно ухаживали: мыли, кормили, лечили. Но от обостренного ведьмачьего обоняния истина все равно не могла укрыться.
— Тут мама, — сообщил Проныра указав на дверь левой квартиры. — Она больная, третий год не встает. Сестра за ней ходит, а я вроде как добытчик. Тут сестра, — Проныра указал на правую дверь. — Прибежит еще, будет тебе глазки строить. Ну а тут я обитаю.
С этими словами Проныра толкнул дальнюю дверь, в которую тамбур упирался.
Квартира была действительно просторная и даже прибранная — ни пыли, ни мусора. Видимо, тоже сестра постаралась.
— Балкон есть? — осведомился Геральт первым делом.
— Аж три! И еще лоджия. Это моя комната, а ты любую из оставшихся выбирай.
Заглянув поочередно в каждую, Геральт выбрал самую маленькую. Шкаф, стол, диванчик, телевизор напротив — вот и вся обстановка. С хрустом повернув запоры на балконной двери, ведьмак вышел на воздух. Проныра потерялся в свой комнате, даже дверь за собой прикрыл.
«Камни небось прячет», — подумал Геральт и вынул мобильник.
Первым делом он отыскал номер, присланный из Арзамаса-16 сообщением. Поколебался пару секунд, и нажал на кнопку вызова.
Ответили не сразу, пришлось подождать.
— Привет, киевлянин, — услышал Геральт. — Едешь?
— Здравствуй, Рим, — сухо поздоровался ведьмак. — Уже приехал. Когда мне появиться?
— Мы все на деле в Костроме. Закончим не раньше чем через неделю. Как-то ты быстро, я думал, позже объявишься.
— Попутка нашлась, — сказал Геральт по-прежнему сухо.
— Ну, погуляй пока недельку, — посоветовал Рим. — Я сам наберу.
— Понял. Удачи.
— Бывай.
«Что ж, — подумал Геральт, — Как минимум, делу я ущерба не нанесу. И то хлеб».
Затем ведьмак нашел контакт Весемира и вбил перед операторским префиксом код Большого Киева.
Снова помедлил немного, вздохнул. И вызвал.
Весемир ответил сразу, но голос его звучал чуть-чуть натянуто.
— Что-то случилось? Зачем звонишь?
Геральт понял: нужно быть кратким и убедительным.
— У меня свободная неделя. Вроде есть выход на углеродные кристаллы — помнится, УРМАН намекал, что ему они нужны зачем-то.
— Алмазы? Промышленные? — Весемир явно оживился. Даже проступок Геральта внезапно отошел на второй план.
— Именно.
— Дорого?
— Выход — не в смысле купить. Тут где-то на выросте утечка, можно поглядеть, что и как.
— Это очень интересно, если не купить! Говоришь, есть неделя?
— Есть. Москвичи на выезде, велели ждать.
— Отрабатывай! Потом сообщишь. Только лучше не звони — письмом или сообщением.
— Понял, — коротко ответил Геральт и отключился.
Не хотелось себе в этом признаваться, но благословение Весемира было ему сейчас крайне необходимо. В первую очередь — в моральном плане. Изгоем в мире живых Геральт быть давно привык. Но быть изгоем среди своих только учился.
В комнату сунулся Проныра; хорошо, что именно сейчас, а не минутой раньше. Незачем ему ведьмачьи секреты.
— Эй, Шаман! Есть хочешь? Сестра котлет наготовила!
— Хочу, — решительно сказал Геральт. — Обожаю котлеты.
Проныра призывно качнул головой и исчез за дверью. Спрятав телефон, Геральт последовал за ним.
Сестра Проныры, миловидная русая девица лет двадцати, действительно поглядывала на ведьмака заинтересованно. Но едва она подала обед, Проныра ее выдворил, решительно и даже, на взгляд Геральта, грубовато.
— Шагай-шагай, у нас тут мужской разговор. Мать накорми пока.
Когда девушка вышла и из кухни, и из квартиры, Геральт, глядя в тарелку с котлетами, заметил:
— Трудно ей с матерью-то?
— Да уж нелегко, — вздохнул Проныра. — А что сделаешь? Мать же… Она нас подняла, не бросила, хотя самой голодать приходилось. Последнее отдавала.
Комментировать Геральт не стал. Его собственный жизненный опыт в данном случае был бесполезен — о своей матери он не знал вообще ничего, кроме неоспоримого факта, что она когда-то родила младенца, впоследствии ставшего ведьмаком и нареченного Геральтом.
Котлеты оказались на диво вкусными; ведьмак, при нужде способный насытиться и печеной крысой, не скрывал восторга и дважды соглашался на добавку. А когда Проныра добыл из сонного холодильника по бутылочке пива, стало совсем душевно.