- Я считаю, до кваркового нам далеко.
- Да? А вы случайно не спускались до него, или сами не знаете?
Склепий сделал паузу, маскируясь пригубленным красным шампанским и выуживая из всезнающего подсознания достойный ответ.
- Нет, не спускался, - чистосердечно поведал он, хотя все еще с трудом понимал, о чем идет речь.
Интеллигентный гриб-собеседник заметно оживился:
- Некоторые считают, что кварковый уровень не является предельным. Ведь не в размерах дело. Там, после подныривания под минимальную пространственную ячейку, происходит качественный переход.
- Выход в иную Вселенную? - Склепий сам не знал, из какого нафталина памяти извлек этот ответ.
- Да, и там круг начинается по новой. Но главное, там снова возможна повышенная сложность.
- Повышенная сложность?
- Ну, да! Ведь при каждом переходе вверх за счет прибавки роста повышается внутренняя сложность.
Видимо, господин Гриб в пылу просветительной дискуссии говорил слишком громко, потому как внезапно за его спиной вырисовались две мощные наглаженные фигуры с похожими лицами.
- Извините, - сказали они, улыбаясь каменными мордами Игроку. - А вас, - добавили они, опуская на плечи всезнающего Гриба большущие ладони и нежно извлекая из его кисти пустой бокал, - Вас мы попросим последовать за нами.
- Но я, - Гриб еще пытался ерепениться, исчезая в небытии, - ни в чем не...
-Разглашение, - пояснил кто-то из напарников, бесцеремонно пряча в полы строгого пиджака бутылку непочатого шампанского. - Улика, - доверительно подмигнул он напоследок Игроку и сгинул в пространстве, на миг появившемся в зоне восприятия.
Пора было заканчивать перекур и съезжать к другому однорукому автомату.
***
Он начал клевать носом. Сказывалась бессонная, суматошная ночь, а может, суетливый день, а возможно, многие бессонные, суматошные ночи и многие суетливые дни, прожитые подряд. Иногда он терял в тумане вращающиеся барабаны-колеса, порой они вырастали до масштабов лопастных толкателей древних пароходов, а порой представлялись далекими шестеренками наручных часов. Тогда он концентрировался, втыкал ледоруб логики в ускользающие секунды и фиксировал зрение, как спутник-шпион на низкой орбите. И сыпались ребристые пластиковые жетоны в приемную ячейку, и продолжалась игра.
- Может, вам пора сделать перерыв, господин Игрок? - обратился к Склепию новый директор «Игорного дома», спустившийся из своего кабинета специально для лицезрения его особы (это случилось после того, как он дважды подряд получил максимальный выигрыш).
Однако он упрямо мотнул головой, удача еще бодрствовала.
- Нет, вы все-таки подумайте, - доверительно шепнул ему директор. - У нас не так уж плохо. Между нами говоря, я понимаю, что вам очень обидно было прокатиться вниз по иерархической лестнице, и вы жаждете реванша, но, поймите, еще никто не держал фортуну за хвост достаточно долго.
Но он не поверил.
Игра продолжалась, и выигрыши росли.
***
Он очнулся возле станции метро. Был день. Похоже, он умудрился немного вздремнуть прямо на лавочке. Вначале он вспомнил про деньги. В карманах было пусто, и сердце сразу провалилось, готовясь к остановке, либо к ударной волне адреналина. Потом он вспомнил родное имя - Асклепий. Затем, когда адреналин уже подмешало в кровь, спохватился: какие к черту деньги, эта сфера была давно компьютеризирована - все по отпечаткам пальцев, в любой забегаловке. Странно, что он забыл. Но сейчас его ждала Игра. Он еще не закончил.
Он вбежал в метро, не успевая посмотреть на ландшафт. А там, доступные пока его взору, таяли очертание громадных «Одноруких».
- ***
- А для чего все это? - спросил он за завтраком у очередного собеседника, продолжая начатую дискуссию.
- Глупый вопрос. Что значит для чего? Для чего галактики, да еще в бесконечном количестве.
- Но ведь то природа, а это?
- А что это? Может, тоже природа? Вы знаете что?
- Не знаю, просто чувствую, - Асклепий внезапно снизил тон, вспомнив давешних похитителей шампанского.