— Да, — ничуть не сомневаясь, отозвался Люк. — Но, как я понимаю, это далеко не все.
— Естественно, — кивнул Тоска. — По ходу жизни разберешься. А пока — ждем Кряжа и делаем то, для чего мы сюда вообще приперлись. Тычок объяснит. И еще, — он вновь принялся сверлить единственным своим глазом самое нутро Люка,— ты ничего не хочешь нам рассказать?
Люк выдержал взгляд и, удостоверившись, что это оценено Тоской, как на духу поведал всю свою историю с самого начала, с тех самых пор, как вернулся на ранчо и распростился с Хулио. Лишь дважды он останавливал свою исповедь, давая возможность Тичеру спокойно перевести на понятный его новым друзьям язык очередной кусок своей истории. И однажды Люк попросту не смог продолжать сам, пока не проглотил ком в горле — это был тот момент, когда погиб Барти. К своему удивлению он обнаружил, что история про то, как его покусали, далась очень легко и не казалась чем-то запредельно важным. Так и было. После того, как Тичер перевел опасения Люка по поводу его превращения в зомби, смеялись все, включая незаметно подошедших Саньков.
— Кряжу расскажу — он его всю жизнь стебать будет,—утирая набежавшую веселую слезу сказал Тичер.
Разошлись. Люк, оставленный на попечение своего крестного, решил воспользоваться моментом пустого сидения в доме священника, дабы узнать как можно больше. Что-то подсказывало ему, что не за горами те времена, когда на беседы времени не будет. Наблюдая за тем, с каким бережным трепетом Тичер возится со своим оружием, Люк непроизвольно потянул из кобуры свой верный кольт. Думал ли он, что этот изящный кусок металла спасет его шкуру не единожды? И не так, как он себе это представлял в мыслях, сравнивая себя с героями вестернов и ставя мысленно в те же ситуации, в кои попадали и они. Спасение в действительности ничем не походило на киношное. Привкус пороховой гари во рту, саднящая боль в кисти руки, тошнота, подкатывающая к горлу от созерцания убитых зараженных. Люк понимал, что это уже не люди, не совсем люди…Нет, совсем не люди. Все же легче не становилось.
— Есть чем? — Люк указал глазами на кольт, и Тичер молча протянул ему ершик и баллончик с маслом.
Закончив чистить изрядно загаженный кольт, Люк вернул приспособу хозяину и все-таки дозарядил свое оружие. В кармане сиротливо съежился последний, седьмой патрон.
Неловкое движение руки при доставании зарядов из кармана потревожило укус, оставленный отцом Антонием, да и ключица отозвалась, напоминая о своем плачевном состоянии. Болело не так, как должно бы, но болело. Укус так и вовсе выглядел, словно ему уже неделя, а не шесть-семь часов.
Тичер уставился на Люка, переводя взгляд с лица на руку, и, чертыхнувшись, потянул шнурок, затягивающий горловину его рюкзака. Порывшись внутри, протянул скривившемуся от неожиданной боли ковбою склянку с мутной желтоватой жидкостью.
— Прости, раньше надо было предложить. Если невмоготу, можно спека вкатить, — он потряс склянкой. — Не советую прибегать без особой надобности к этому средству. Привыкнешь — и жизнь твоя не будет стоить и ломаного цента, как говаривал в свое время Билли Кинг.
Люк удивленно посмотрел вначале на пузырек, а затем и на Тичера. То, что ему предлагали местный наркотик — не вызывало сомнений. Но болело не так и сильно, чтобы затуманивать свой разум, который только-только прояснился. Он еще понадобится Люку. А вот имя Билли Кинг навело его на определенные мысли.
— Билли Кинг? Вы уже встречались с кем-то из города? Или это давний знакомый?
Тичер, замерев на секунду, вдруг оттаял и, небрежно закинув пузырек в недра рюкзака,резким движением затянул горловину.
— Сурикова познакомила, мне тогда лет восемь было. И не спрашивай, кто эта такая. Одно скажу — эта женщина научила меня смеяться,—он замолчал и молчал, пока не убедился в том, что новых вопросов от Люка не последует.— Тебе бы по-хорошему полежать пару деньков, и был бы как огурчик. Но у нас нет времени. Чем дольше мы торчим на этом кластере, тем вероятнее дождаться появления элиты ивсех бонусов, принесенных ими же на своих могучих плечах. Тот топтун, которого ты использовал в качестве заглушки в коллекторе — цветочки. Один в поле не воин. А вот когда таких отожрется три-четыре, и они начнут курсировать туда-сюда в поисках покушать, тогда нам будет не до праздного сидения в этом милом и уютном скворечнике.
К своему удивлению Люк понял все, что сказал ему Тичер. Ликбез, устроенный ему накануне, не прошел даром. С элитой встречаться не хотелось. Впрочем, как и со всеми остальными, кто не умел говорить.
Саньки отреагировали в тот момент, когда ни Тичер, ни Тоска, ни тем более совсем еще зеленый по местным меркам Люк даже ухом не повели. Они бесшумно разошлись в стороны и направились к отверстию в полу.Встали слева и справа таким образом, что тот, кто поднимался по лестнице с первого этажа, неминуемо встретится глазами с одним из Саньков, в то время как второй будет молча смотреть на затылок гостя, готовый в любой момент обрушить на этот затылок совсем уж хищного вида альпеншток.
— Кряж пришел, — объявил один из них, и второй тут же добавил:—Тащит что-то.
Узнав, кто к ним явился, они потеряли всякий интереск лестнице и вернулись на свои места. Тоска же, наоборот, поднялся навстречу уже показавшемуся в отверстии Кряжу.
— Есть?
— На попе волоса, — сверкая улыбкой, ответил тот на вопрос командира. — Заказ на руках, вокруг ни души. Ни живой, ни полуживой. Можно линять. Только в следующий раз за этим барахлом пусть Саньки топают. Два глаза хорошо, не в обиду тебе будет сказано, а четыре лучше.
— Дай хоть глянуть, из-за чего мы так страдали,—протянул руку Тичер, в которую тут же опустилась бутылка черного стекла без этикетки. — И сколько там?
— Четыре, тут этот крысеныш не набрехал. А вот за полицейский участок я бы с него спросил, если Тоска позволит.
Кряж повернулся к командиру.
— С этим человеком более дел не имеем. Заказ доставим, а там хоть на дуэль его вызывай.
— Я лучше ему рога приделаю, — сквозь зубы сплюнул Кряж. — Видал, какая у него подруга?
— Дело твое, — с безразличием ответил Тоска. — На сборы три минуты. Оружие приготовить. Тычок, направление?
— Зюйд-вест, — отрапортовал Тичер, вскидывая ладонь к виску.— Мой генерал!
— Иди ты.
*****
Из рваного рассказа Тичера, который разбавлялся паузами в виде переходов от здания к зданию, Люк понял, что группа, ведомая Тоской, выполняла очередной заказ. На этот раз они направились в перезагруженный кластер, который переносил часть Техасского городка, в котором до этого не бывали. План посещения был прост: придти к указанному заказчиком месту, изъять из схрона товар и разжиться в полицейском участке оружием и боеприпасами. Такой участок, по заверениям заказчика, имелся. Теперь Люку стало понятно раздражение этих людей, когда он сообщил им, что участка нет на его привычном месте. Собственно, как и самого этого места. Мало того, заказчик ошибся, а со слов Кряжа так и вовсе специально «напутал» время перезагрузки, и отряд наемников вляпался в историю. Вместо относительно спокойной прогулки по темным улочкам лишенного электричества городка им пришлось встретиться с уже мутирующими жителями и изрядно пошуметь.Автоматная очередь, та, что слышал Люк, была делом их рук. Стрелял один из Саньков. Он стрекотал бы и дальше, только патроны кончились.
Вооружение команды было настолько разношерстным, насколько разными были и участники этого странного союза. Тоска не расставался со своим арбалетом и крепко держал его в руках даже теперь несмотря на то, что болты к нему оказались растеряны. Часть не смогли найти в темноте, часть унесли раненые зараженные. Не догонять же их, в самом деле. Одним арбалетом не обойдешься, хоть оружие, как уже понял Люк, самое что ни на есть подходящее в этих реалиях — тихое, убойное, надежное. Тоска имел еще два ствола, и новоиспеченный ДиЗи ревностно посматривал на них, понимая, что имея такое оружие, именно Тоска был вправе носить псевдоним Дикий Запад. Два прекрасных «миротворца» точно такого же калибра, что и питон самого Люка, словно приросли к бедрам спокойно вышагивающего «пирата». Кряж не отпускал свою винтовку, идентифицировать которую Люку так и не удалось. Знаний не хватало. Вдовесок к винтовке Кряж носил огромный тесак, превосходящий размерами все, что доводилось видеть фермеру до этого дня. Ножи были у всех, и даже ему Тычок вручил клинок длинной в три ладони. Крестный ДиЗи помимо ножа был обладателем самодельного клевца и потертого автомата. «Калашников», так он называется. Это Люк знал. Точно такой же автомат был на плече и у одного из Саньков. Другой огнестрела не носил, но альпенштоки в его руках и кукри за поясом заставляли смотреть на него уважительно, и отсутствие автоматического оружие не умоляло его ни в чьих глазах. ДиЗи вручили обрез двуствольного охотничьего ружья, без слез на него смотреть было невозможно, но с ним спокойнее. Не «бельгийка» Барти, но все же…