— В лес гони! Оно там прыгать не рискует!
И вновь водитель проявил быстроту мышления. Не успел ДиЗи отпрянуть от люка, как БТР сменил направление и устремился к спасительным зарослям. Еще двести метров, и они спасены. Спасены?
В голове вновь взорвалась маленькая бомба. Уши заложило от дьявольского крика скреббера. Монстр понял, что жертва может уйти, и бил своим оружием изо всех сил. ДиЗи крепче ухватился за спасительную сетку и молился богу, солнцу и небу о том, чтобы не скатиться по скачущей на кочках броне прямо под колеса.
—Чертов мозгоклюй! — донесся до ковбоя полный ненависти возглас Тычка. — Не успеваем, Тоска! Не успеваем!
Мир вокруг замер.
О, такое уже с ДиЗи случалось прежде. Звуки ушли на второй план. Время приостановило свое привычное течение, разленилось и замедлилось.Огромная тварь, растопырив конечности, заслонила солнце, накрыв своей тенью БТР.
Все вернулось в норму, как только бронемашина вновь вильнула в сторону, оставляя Зайку ни с чем. Врезавшись в землю, скреббер застонал, по-другому и не скажешь, от досады — добыча почти уже была в его лапах и вдруг ускользнула. Все бы ничего, вот только вместо того, чтобы приближаться к спасительным сосновым стволам, они теперь мчались обратно к дороге.
БТР сменил свой размеренный рев на истеричное чихание и покашливание. Задергался, будто пытаясь скинуть надоевших седоков.
— Приехали? — в пустоту задал риторический вопрос Тычок. Ему никто не ответил. Говорить совсем не хотелось, а вот жить — очень.
На мгновение все позабыли о скреббере, прислушиваясь к кряхтению двигателя, но тот напомнил о себе. Исполинская туша, сотрясая землю, опустилась в считанных метрах от БТРа, взрывая землю и обрушивая на головы людей своеобразный дождь из песка и гравия.
БТР очнулся и рванул с новой силой, как стайер с открывшимся вторым дыханием.Зайка замешкался, закрутился на месте, потеряв из вида шуструю добычу. Глупый. Большой и глупый, но от этого тем более страшный, в непонимании своем того, на что способен будь он чуточку разумнее. Эта глупость его, нечаянная рассеянность, позволила откатить БТРу на приличное расстояние, прежде чем Тоска скомандовал:
— С брони, живо!Веером и не дышать!
Люди, не сговариваясь и не обсуждая, горохом сыпанули с БТРа на землю, вжимаясь в почву с явным намерением провалиться в недра планеты. На броне остался только Кряж. Громко матерясь, он сунул руки в люк, пытаясь извлечь из нутра машины застрявшего там водителя. То ли случилось что-то, то ли молодой парень подобно морскому капитану не желал покидать борт и намеревался погибнуть вместе с БТРом — не понятно. ДиЗи оторвал щеку от влажной земли и огляделся. Так и есть, на различном друг от друга расстоянии лежали все, включая и бойцов «Звездного», не доставало только Кряжа и объекта его насмешек. Вот, наконец, снайперу удалось вытащить водилу и спихнуть его с уже неуправляемой машины.
Позади ковбоя раздался душераздирающий крик. Картина, представшая его взору, была настолько отвратная, насколько и ужасная. Жаба оставила все попытки прыжком настигнуть БТР, и теперь передвигалась исключительно по земле, едва не касаясь ее своим бородавчатым пузом. Из-под мощных конечностей с жуткого вида когтями в разные стороны отлетали вырванные куски дерна. Крик вновь повторился, и ДиЗи с ужасом понял, что кричит человек. Скреббер наступил на одного из бойцов сопровождения, вернее, слегка задел когтем, и теперь тот, извиваясь, как разрубленный надвое червяк, выл на одной ноте, пытаясь удержать сизые внутренности там, где им положено быть. Затихал он только тогда, когда заканчивался воздух в легких, но стоило ему вновь вдохнуть, и вой возвращался.
ДиЗи с омерзением ощутил запах, распространяемый этим нелепым и жутким созданием, с удивительно теплым на слух именем Зайка. Вонь стояла такая, что невольно ковбой относил себя кпочти умершему, не менее того бедолаги, что корчился в паре десятков метров от него. Слезы брызнули из глаз. Появилось желание заткнуть рот и нос и не дышать вовсе. Лучше задохнуться. В душу закралась совсем уж абсурдная зависть к умиравшему бойцу; боль того была такой, что на запах он не обращал никакого внимания. Но и это не последний сюрприз от скреббера. С отвращением ковбой наблюдал, как с бородавчатого брюха, с вершинки каждого уродливого сероватого нароста, стекает синяя жижа, оставляя сверкающий на солнце широкий след. Воздух рябил над этой полосой, как в жару рябит над раскаленным асфальтом. Не эта ли жижа так воняет? Насколько помнил ДиЗи, в прошлую мимолетную встречу с этим существом он ничего подобного не заметил.
— Твою жабью рожу! — послышался возглас Тычка.
ДиЗи повернул голову на крик и открыл рот в изумлении. На большее его не хватило. Вопреки здравому смыслу Тычок стоял во весь рост, пытаясь справиться с автоматом левой рукой, крича в спину уползающему дальше монстру.Ствол не слушал хозяина.«Почему левой? Ведь Тычок правша»,— промелькнула мысль в голове ДиЗи. Что-то настораживало в облике его крестного.Ответ стал очевиден, как только ковбой присмотрелся. Правая рука Тычка отсутствовала. По локоть.
— Плюнь! — сдергивая на землю друга, уговаривал Тоска. — Ему твоя очередь — как почесаться!
«Что значит «плюнь»? А как же рука?»— подумал ДиЗи, но повинуясь острому гневному взгляду единственного глаза командира, уткнулся носом в траву. От вони это не уберегло, но хоть слегка разбавило то амбре, что исходило от слизи.
«Почему купол не сработал? —ДиЗи, не зная, что делать, пытался хотя бы размышлять. — Ведь дар же есть. Отчего Тычок не воспользовался им? Забыл? Ну, от такой вони это не мудрено. Сам-то я позабыл обо всем на свете».
В следующий миг стало не до размышлений. Зайка сошел с ума и бил по мозгам так, что света белого не видно. Звон в ушах стоял такой плотности, что его можно было резать ножом и на хлеб намазывать. Глаза заполнила зеленая пелена, превратив весь мир в удивительный, болотного цвета, размытый и нечеткий рисунок сумасшедшего.
Сердце бешено колотилось, намереваясь проломить грудную клетку, не иначе, и ускакать куда подальше. ДиЗи не мог, не имел права винить его в этом. Будь его воля, не трясись так ноги, может, он сам бы сейчас несся куда-нибудь в сторону канадской границы. Знать бы еще, где эта граница…
В такие минуты время способно выкинуть фортель, что и произошло. Сколько этого самого времени прошло с тех пор, как Зайка взбесился — ДиЗи точно сказать не взялся бы и за миллион долларов. Да что там миллион долларов! Даже за десять споранов. Может, пять секунд, а может, и час. Не важно. Важно то, что взгляд прояснился, словно те слезы, что текли по щекам ковбоя в два весенних ручья, вымыли муть из очей и вернули зрение. Гул из головы тоже улетучился, и вернулись звуки.
И тут же звуки удивили. Глухо тявкал Вал. ДиЗи отыскал Щелкунчика и убедился в своей правоте. Снайпер «Звездного», стоя на одном колене, прижал к плечу приклад и стрелял, не жалея дефицитных патронов. Проследив за вероятной траекторией полета пуль, ДиЗи вскрикнул. Щелкунчик стрелял по скребберу. Вернее, не по самому монстру. В короткой передней лапе чудовища трепыхался, вяло отбиваясь, один из бойцов сопровождения. Как он угодил в когти Зайки? Скорее всего, его ноги не так сильно тряслись, как у ДиЗи, и он попытался укрыться в лесу. Не повезло. Теперь, как понял ковбой, снайпер пытался подарить своему товарищу более легкую и быструю смерть.
— Матерь Божия… — прошептал ДиЗи, и в этот момент тело в лапе скреббера дернулось в последний раз.
Щелкунчик попал.
Подкинув мертвого уже человека в воздух, монстр поймал его на лету, широко разинув свою пасть, и продолжил преследовать БТР, что катился сам по себе.Скоро настигнув бронированную машину, Зайка ухватил ее передними лапами и, подняв над собой, с размаху впечатал в землю. Вспрыгнув на поверженного врага, какое-то время топтался по смятому БТРу, давил его с таким остервенением, что колеса полетели в разные стороны. Огласив мир последним победным кличем, скреббер спустился с груды металла, которая некогда была грозной военной техникой, и не спеша направился в сторону леса, не удостоив своим вниманием тех, кто остался в живых.