— Как бы я хотела пройти мутации и получить суперсилу!
Весемир покачал головой.
— Не шути так, девочка, ты просто не знаешь реальную цену за неё.
Старый ведьмак выложил на стол книги, которые держал в руках, кинул в камин полено и присел рядом со мной. Я любовалась им — какой он колоритный, хорошо сложенный в свои несколько сотен лет. Вот уж красивая старость.
— А как вы стали ведьмаком, вы помните?
Весемир смотрел на огонь и колебался с ответом. Очень просто было сказать, что не помнит, но всё-таки он заговорил:
— Меня продала ведьмакам собственная мать. Она была пьяницей и служила в борделе. Маги, которые занимались нашей школой, в те времена ходили по деревням, подбирали сирот и выкупали за гроши таких, как я.
Я смотрела на него, пытаясь справиться с неловкостью. Зря я спросила.
— Это было слишком много лет тому назад, — он улыбнулся, — моим домом стал Каэр Морхен, моей семьёй — ведьмаки. Я благодарен своей судьбе. И поэтому много лет я пользовался Правом Неожиданности с уверенностью, что это правильно. Для меня… для нас, ведьмаков, это была единственная возможность иметь хоть какую-то семью. А сейчас… я рад тебе.
Благодарность переполнила меня, я порывисто обняла Весемира, и он отечески похлопал меня по плечу.
Со стороны входа раздались голоса. Ламберт и Эскель вернулись к обеду.
После еды Эскель выдал мне деревянный меч, и мы отправились на внешний двор.
— Начнём с основных стоек и ударов, — сказал он. — Твоя задача — отрабатывать их до автоматизма, используя всё время, которое есть. Мы не будем разучивать какие-то особенные трюки, пируэты и передвижения, только базовые. Но лучше знать их, но хорошо, чем знать много, но плохо.
Эскель показал стойки — меч вверху, меч перед собой, меч внизу.
— Стойки важны для правильной постановки тела и отработки, но помни, что в бою фиксироваться в них нельзя, ты будешь слишком предсказуема.
Дальше шла последовательность ударов: сверху вниз, через стороны, снизу вверх, работа ногами.
— Не семени, ноги чуть расслаблены, но передвигайся уверенно, как при ходьбе, работают обе ноги.
— Слушаюсь!
Мы занимались до ужина, а на десерт Весемир выдал в мои трясущиеся после фехтования руки увесистую стопку книг.
— Начнём с трупоедов и инсектоидов, тем более, что их можно найти в окрестностях.
Наутро, ещё до завтрака, Эскель позвал показывать тропу для пробежки. Впервые я вышла за пределы замка. Осень уже вступала в свои права, подлесок весело светился жёлтым и красным, и только вековым елям всё было нипочём.
— Сегодня пройдём пешком по тропе, завтра пробежим вместе, а дальше сама.
— А меня не съедят?
— С чего бы это? При тебе будет меч, — удивился Эскель и добавил: — Привыкай к мысли, что теперь ты решаешь, кого съесть.
Мы свернули с дороги вниз по едва заметной тропке. Она петляла между деревьев, проваливалась в ямы, шла то вверх, то вниз. Дорогу преграждали мшистые поваленные стволы, и я подныривала под них или с риском поскользнуться перелезала поверх, попутно продираясь сквозь ветки.
Тропа спускалась до самого озера, а потом круто поворачивала назад. Обратный путь был намного сложнее, так как шёл в гору. Местами нужно было лезть на камни и перепрыгивать расщелины. Я с ужасом думала о том, что по этой тропе придётся бежать — всегда ненавидела бег даже по ровной дороге.
Вернулись мы, когда солнце уже встало, а остальные ведьмаки позавтракали. Я везде ходила со своим деревянным мечом за спиной и повторяла серии ударов при любом удобном случае.
Перед обедом Весемир позвал на отработку ведьмачьих знаков. Первым был Аард.
— Пальцы вот так, хорошо, и выпад рукой. Нет, не так, вот так.
Я выбрасывала руку вперёд, но ничего не происходило.
— Расслабься, не думай, но сконцентрируйся.
— Я не могу не думать! — мне было досадно, что ничего не выходит.
— Вот свеча, ставлю здесь, — Весемир повёл пальцами, и свечной фитиль вспыхнул. — Твоя задача — задуть её Аардом. Тренируйся.
Он ушёл, а я со злостью всё делала и делала выпады рукой. Свеча скорее потухнет от того, что прогорит, а не от моего знака! Через час я окончательно выдохлась. Хлопотавший на кухне Ламберт просунул голову в сквозной проём камина и не преминул поддеть меня.
— Ваше место на кухне, дорогой! — выкрикнула я, и чтобы справиться с раздражением, сделала пару вдохов и выдохов. Выпад рукой, ещё один. Пламя свечи шевельнулось и погасло.
— Ламберт, сработало! — закричала я.
— Не волнуйся так, это случайность. Сквозняк.
Я зажгла многострадальную свечу и продолжила тренироваться дальше. Рука уже болела, но я знала, что то была не случайность. Правильное дыхание — вот ключ. Раз, ещё раз, и слабенький порыв ветра от руки загасил пламя вновь.
— Хватит, — гордо сказала я и направилась на кухню. — Ну, что ты сжёг сегодня для нас на обед?
— Для вас сегодня жжёное вчерашнее мясо, госпожа, — Ламберт с шутовским поклоном поднял крышку, выругался и молниеносно снял сковороду с огня, — вот чёрт! Ты виновата, и правда сжёг.
С готовкой у Ламберта были особые отношения и без меня. Никто так виртуозно не умел портить еду. Весемир обычно готовил простые, но добротные блюда. Эскель частенько рылся в кулинарных книгах, добавлял пряности, придумывал что-то необычное. Ламберт же мог испортить даже ту еду, которую нужно было только подогреть. Между тем остальные ведьмаки не жаловались. Порой они относились к еде, как к чисто техническому сочетанию питательных веществ, которые необходимо поместить в организм. Я решила учиться и этому тоже. Неизвестно, чем придётся питаться потом.
После обеда мы с Эскелем продолжили тренировки. Сегодня он добавил упражнения с мечом одной рукой.
— Две руки не всегда будут доступны, во второй может быть арбалет или нож, и это не должно тебе помешать. Кстати…
Он принёс из арсенала старый арбалет и пачку болтов в чехле.
— Целься в мишень, больше повторений на левую руку. Болты соберёшь. А потом делай связку из упражнений с мечом и стрельбы из арбалета.
Вечером Весемир проверил мои успехи с Аардом.
— Неплохо для начала. Теперь сбивай книгу.
На столе в паре метров от меня он поставил уже знакомый пухлый том «Гулей и Альгулей», и я принялась за упражнения вновь, пока ведьмаки спокойно отдыхали у камина.
Наутро Эскель разбудил меня, напомнил взять меч и арбалет, и мы побежали. Он тоже был в полном снаряжении, с парой мечей за спиной. Как я и ожидала, бег для меня очень скоро превратился в пытку. Нет, в новом теле бегать было гораздо легче, чем в предыдущем, но всё равно тяжело. Я переходила на шаг, Эскель терпеливо ждал. Уже недалеко от озера я поскользнулась на гнилых листьях, устилавших тропу, и проехалась на спине, к счастью, ничего себе не повредив.
— Сегодня займемся страховками, — спокойно прокомментировал ведьмак.
К завтраку я вернулась мокрая, усталая и выжатая, как лимон, а дыхание невозмутимого Эскеля даже не сбилось. Мне было ужасно стыдно за свои беговые достижения, и закрались подозрения, что я ввязалась в проект, осилить который мне невозможно по определению.
Днём Эскель показал, как правильно падать вперёд, назад, из положения стоя и из положения сидя на коленях. Теперь мне нужно было перекатываться через весь двор, а потом возвращаться перекатами через спину. На следующий день он установил бревно на уровне пояса, и теперь страховки нужно было делать, ныряя через это бревно рыбкой.
Одежда к концу дня превращалась в ком грязи, и вечерняя стирка в деревянной бадье со знаменитым ламбертовым мылом перешла в категорию ежедневных рутин. К вечеру измученные натруженные мышцы ныли, на руках и ногах расцветали красочные синяки, и я, кряхтя, смазывала их специальной едко-вонючей мазью. Чтобы дать забитым мышцам хоть какую-то возможность расслабиться и восстановиться перед неминуемым напрягом следующего дня, перед самым сном я заставляла себя делать растяжку, вспоминая йоговские занятия из прошлой жизни. Не раз и не два, пока я стояла в какой-нибудь «собаке мордой вниз» и постанывала от боли в руках и ногах, приходили малодушные мысли о том, что неплохо было бы послать всех в баню, упасть на подушку и проспать недели две. Но тут же одёргивала и посылала в баню себя, не позволяя себе даже приближаться к кровати, пока ежевечерний ритуал подготовки к завтрашнему дню не будет выполнен до конца.