— Становиться на колени не буду, понятно?! Я больше не на этих ваших Островах!
— Вот можно подумать, я требую! — ночей не сплю, ага. — Мне, если хочешь знать, все эти церемонные поклоны тоже особенного удовольствия не доставляли.
— Тебе-то хоть чего? — скривился он. — Ты же женщина. Ещё и знатная!
— Ну да, — сухо согласилась я. — Но у меня как бы были отец и брат, которым я, как любая нормальная женщина, хотела хорошей судьбы. И никогда не приходила в восторг от мысли, что мой брат будет преклонять в будущем колени перед какой-то курицей, называя её женой... Вообще, ты ещё маленький и просто не понимаешь: угнетение в обществе всегда работает в обе стороны. Это неочевидный факт, но, увы, закономерный. Даже те, кто якобы угнетает, обычно тоже угнетены. Пусть и этого не осознают…
— Скажешь тоже, — скривился Мук.
Говорю же, маленький.
— Так, эльфийская диаспора Драконьей Империи, будьте добры отвлечься от социальных проблем родины, — рыкнула Снежинка, которая сосредоточенно водила руками над головой Кио. — Мук, ты мне нужен. Леди сидхе, как мне тебя называть?
Ого. А ведь обычно драконы не заморачиваются с именами тех, кто не входит в круг их интереса.
— Лил. Зови меня Лил.
— Принято, приятно познакомиться. Леди Лил, возьми себе пожрать что-нибудь в холодильнике и найди кресло: это надолго. Только холодильный шкаф не перепутай! Они почти все — для трупов и запчастей. Тебе нужен тот, что справа крайний.
Неожиданно.
— Постою, не облезу. Но спасибо за предложение, высокая госпожа.
— Мгм… Заодно скажи, сама-то на него чем-то воздействовала?
— Вчера, феромонами.
— Да, такого от феромонов не бывает…
— Так значит, со мной что-то не так? — выдал вдруг Кио. — Лил… а ведь я даже не знал твоего имени. Почему я его не знал?
О, критическое мышление понемногу просыпается. Уже хорошая новость...
— Тебя заколдовали, Кио, — сказала Снежинка спокойно. — Тебе просто сказочно повезло, что тебя зациклило не на той девочке. Не удивлюсь, если в конечном итоге феромоны сидхе спасли тебе жизнь.
— Она у меня просто чудо, — сообщил Кио.
Мы все устало переглянулись.
— То есть, вы верите, что это сделала не я? — неожиданно.
— Практически уверена. Тут замешана магия кого-то из фоморов. Нужно проверить ведьму — у неё в теории мог быть доступ к подобному.
Ох гадство… Неужели Дорлина могла таким образом попытаться устроить нам с Кио “долго и счастливо”? Да не верю. Она маленькая, но не совсем ведь тупая!
— При всём уважении, не думаю, что это она.
— Мы проверим, — спокойно ответила Снежинка. — Не влазь. Тебе она нравится, уж не знаю, в каком из смыслов. Ты пристрастна, а значит — необъективна. Будешь спорить?
Я на это только пожала плечами. Да кто я тут такая, чтобы продолжать качать права? Принцесса и так отнеслась ко мне на удивление лояльно — уж не знаю, из каких соображений. Я что, самоубийца, чтобы нарываться дальше? Пусть формально Кио и Глава, но не сомневаюсь, что роль милой Снежинки очень велика. Всем известно: из лояльности к людям драконы установили престолонаследие именно по мужской линии, причём при наличии нескольких кандидатур формальный наследник выбирался на семейном совете. Но внутри семей всё было иначе. Власть так или иначе делили между собой все дети. И Снежинка была, фактически, одной из правительниц, пусть и теневых.
— Вот и хорошо, — хмыкнула она. — Кио…
— Я сам разберусь с ведьмой, — вдруг сказал Ртутный. — Лил права, вряд ли это она. Проверить надо, но не твоими методами, Снеж. Я займусь завтра, когда… когда буду мыслить более ясно.
— О, — радостно воскликнул Мук. — Ты приходишь в себя!
— Понемногу, — прикрыл глаза Кио. — Но да, что бы оно ни было, оно выветривается.
— Что последнее ты помнишь?
— Я распрощался с Радужными, пошёл искать брата. Потом — провал.
— Н-да… ладно, давай-ка ты проспишься. А завтра посмотрим на твоё состояние. И заодно попытаемся восстановить воспоминания.
— Хорошо. Идём, Лил.
— А ты уверен, что покидать лабораторию — хорошая идея? — уточнила я скептически. — Фоморы — первые хозяева этого мира, они ерунды не делали. Да и…
— Идём. Я в порядке. Мне просто нужно отдохнуть.
М. Мужчины.
— Ну смотри. Вдруг что — не говори потом, что я не предупреждала!
Он чему-то тихо усмехнулся:
— Не скажу, любовь моя.
Ага. Ещё не выветрилось.
*
До покоев Кио мы дошли в молчании: он старался быть ближе ко мне, но мужественно воздержался от сладко-сиропных фраз, вязнущих нугой на зубах. Я ощущала, что давалась ему такая сдержанность пока что нелегко, и ценила это.