— Вам не кажется, что иногда девушек нужно оставить в одиночестве?
— Мы и оставили, — ухмыльнулся Кио, но глаза его остались на удивление серьезными. — Не вломились к вам, даже когда очень хотели вмешаться в ваш разговор.
— Очень мило с вашей стороны, — улыбнулась я. — А теперь… господин Рий, могу я поговорить с вами наедине?
— Да, разумеется...
— Нет, — отрезал Кио. — Только в моём присутствии.
Я мысленно помянула много недобрых (и преимущественно нецензурных) слов.
Честно, в другой ситуации я бы послала Кио далеко, глубоко и надолго. Но… текущие обстоятельства оставляли не слишком большой простор для маневра. Было похоже на то, что разборки между Радужными и Ртутными весьма серьёзные. Так что уговаривать Кио оставить меня с Рием наедине можно долго, нудно, и, что важнее, безрезультатно. Так что я, вздохнув, просто указала Радужному на двери в ближайшие покои. Он кивнул. Кио, как привязанный, пошёл следом.
Замечательно.
— Господин, могу ли я узнать, до чего вы с господином Кио договорились? — с ходу взяла я кота за холку. — Меня не слишком волнуют детали того, сколько именно кто из вас кому заплатит, разумеется, и какие интриги выплетет. Более того, я не хочу этого знать. Меня интересует только дальнейшая судьба Дорлины.
— Мы пришли к предварительной договорённости, — сказал Радужный. Я заметила, что он смотрит на меня как-то иначе, будто впервые видит. Возможно, так оно в какой-то степени и было: сомневаюсь, что до сего момента он замечал меня всерьёз. Что, впрочем, всего лишь закономерно. — Подробности нужно будет утрясти. Но, разумеется, госпожа Дорлина переедет в радужное крыло Дворца.
Ага. То есть, они всё же не хотят делать всё по-умному.
— Разумеется, вы сможете увидеться с ней, — добавил он вдруг. — В любое время. И лично убедиться, что она в порядке. Как я понял, это… может быть важным для вас. Также, если необходима какая-то компенсация для вас лично…
О, и до этого дошли. Вот теперь можно со стопроцентной реалистичностью ощутить себя бордельной маман. Хоть плачь!
С другой стороны, тут я всё же несправедлива. И, судя по всему, Радужный совершенно искренне делает такое предложение, надеясь понравиться. И соблюсти приличия. Как это ни смешно звучит, а драконы — странноватые создания, некоторым образом помешанные на своих сокровищницах.
Это, если разобраться, делает их похожими на некоторых людей.
— Что же, спасибо, — я мило улыбнулась. — Приму ваше предложение. Но в качестве компенсации попрошу не о деньгах, а об услуге.
Он нахмурился, явно уже воображая себе всякие ужасы. Даже не хотелось разочаровывать беднягу, но…
— Не забирайте Дору так резко.
Он явственно удивился. И вполне предсказуемо начал прикидывать, как бы меня деликатно послать.
— Это невозможно. Как я могу оставить её у Ртутного Дома? Я молчу о том, что одна из конкурсанток уже была убита. А вас, если верить слухам, едва не подвергли унизительной и болезненной процедуре… О какой надёжности тут может идти речь? Я не готов доверить её такой охране!
Он бросил быстрый взгляд на Кио. Мой дракон слегка поморщился, но возражать не стал: как ни крути, а тут крыть ему нечем.
— Послушайте, леди, я верю в ваши добрые намерения. И понимаю беспокойство. Я покажу вам покои, которые будут выделены для молодой госпожи. Уверяю, там будет всё: бассейны, террасы с цветами, внутренний сад и маленький водопад, слуги, сладости… Всё, что только её душа пожелает.
— Ну да, — вздохнула я. — И всё же я повторю свою просьбу: повремените с этим. Хотя бы несколько дней.
Его лицо стало ещё жестче.
— Вы понимаете обстоятельства моей потенциальной пары, леди? Она ограничена во времени. И я не собираюсь рисковать её жизнью…
Конечно, к этому мы тоже должны были прийти.
— Послушайте, — я вдохнула поглубже, — я понимаю, что вы хотите сказать. Но вы нравитесь Доре — в глубине души. И у неё есть ещё немного времени, так что это всё можно провернуть… мягче. Без насилия.
Радужный от меня даже отшатнулся. На его лице возникло какое-то очень сложное выражение.
— Какое насилие? Вы совершенно спятили?!
Признаться, его реакция мне понравилась. Но проблемы это не снимало, конечно.
— А как вы собираетесь это обыграть? Просто прийти и сказать: давай проверимся?
Он недоуменно нахмурился:
— Но рано или поздно…
— Понятное дело, — усмехнулась я. — Но ей всё ещё восемнадцать. И она всё ещё полна сомнений. И страхов.