В первую очередь: никакая это не романтика. Ни разу и ни под каким углом. Можно научиться получать от этого извращённое удовольствие, особенно если ты от природы хищник или адреналиновый наркоман. Но не более того. По сути своей, жизнь на дне — это медленное загнивание, болото, из которого везёт вырваться единицам. Такие дела. Другой вопрос, что эта правда из тех, которые колят глаза особенно больно. Вот и нравится некоторым из наших придумывать собственной грязи красивые оправдания.
Что же, их дело. Но я всегда предпочитала смотреть правде в лицо.
Это сказалось на моём мировоззрении, избавило от множества иллюзий и помогло нарастить стальной шипастый панцирь вокруг сердца. Всё так. И тем не менее, Дорлина меня чем-то тронула. Не знаю, если честно, чем. Обычно наивность и чистота меня раздражают, как нечто глупое, наивное и примитивное. Но в этой конкретной девице было какое-то обаяние, на которое я купилась. Ей хотелось помочь. Придумать бы ещё, как…
Именно эту мысль я раз за разом прокручивала в голове, когда отовсюду зазвучал грохот огромных барабанов. Казалось, вздрогнули сами горы.
— Что это? — воскликнула ведьмочка.
— Не знаю… — вроде бы не похоже на сигнал тревоги.
— Ой! Смотри!
Я удивлённо подняла брови, наблюдая, как над каждой башней Дворца поднимаются иллюзорные чёрные цветы.
— Как ты думаешь, что это значит?..
Ответить я не успела: дверь распахнулась.
— Прекрасный цветок! Прекрасная гостья! Прошу вас, не медлите! Прямо сейчас вы должны спешить!
— Спешить куда? — что-то мне не нравится вся эта суета.
— Оказать почтение прекрасной госпоже, новой драконьей паре!
Неожиданно.
14
— Вы должны будете поклониться, — инструктировал нас на ходу распорядитель. — Не реверанс, а именно традиционный драконий поклон! Прежде чем она навсегда покинет павильон Отбора, вы должны будете выказать своё уважение!
— Ну конечно, — пробормотала Марни, шагающая по правую руку от меня. — Она же совершила великий подвиг — с драконом переспала! Конечно, мы должны ей поклониться. Как же иначе-то?
В коридоре, по которому мы спешно шли немаленькой толпой, внезапно будто стало значительно холоднее.
— Будьте осторожнее в словах, прекрасный цветок, — в голосе распорядителя впервые на моей памяти прозвучала настоящая угроза. — Очень осторожны. Оскорбление драконьей пары приравнивается к тяжкому преступлению. Помните об этом!
Марни поджала губы. Все девчонки в нашем разношёрстном строю как-то разом растеряли свою говорливость. Призовая курица тут же отодвинулась от своей союзницы, как бы наглядно демонстрируя, что они не вместе.
— Разумеется, я не слышал здесь оскорблений, — добавил распорядитель уже спокойным тоном. — Но всё же советую вам быть осмотрительнее в своих высказываниях.
— Я запомню это, — ответила Марни тихо. — Простите.
Мы с Дорлиной быстро переглянулись и молча посеменили следом. Думаю, каждая из нас в глубине души была согласна с Марни. Но ни у кого не было достаточно дури и смелости, чтобы сказать это вслух.
*
Нас, как солдат на параде, расположили вдоль длинной открытой галереи, ведущей куда-то в верхние комнаты Дворца. Тут же к веселью присоединилась госпожа Биланна. С ценными указаниями. Куда же без них?
— Встаньте ровно, сложите руки перед животом вот таким образом. Правую над левой! Склоните головы. Проявите уважение к той, которая сможет родить нового дракона!
Н-да. Всё же традиции тут своеобразные, как ни крути. Но мне-то что? Мне ничего. Если надо выказать уважение, то я выкажу.
Но пока мы в смиренной позе тут стоим и ожидаем с гор по куполу, послушаю заодно, о чём шепчутся соседки. Уши у меня, может, временно и не острые, но всё такие же чуткие. Если правильно перенастроить, можно услышать очень много интересного...
— А кто хоть нашёл свою пару?
— Цветы были чёрные, помнишь? Значит, кто-то из вивернов. У них часто чёрные волосы и шкура.
— Да-да!
— Так с чего весь сыр-бор тогда?! Чувство такое, будто пару сам Император нашёл!
— Дурой не будь! В Империи каждый дракон на счету. Какое там сейчас официальное количество вивернов?
— Девяносто вроде…
— Та не. Я слышала, восемьдесят четыре.
— Вот-вот! Объяснить тебе, насколько это мало?
— Идут! Тихо все!
Идут?
И правда, массивная дверь в конце галереи распахнулась. В наш живой коридор ступило весьма торжественное шествие. Я скосила глаза, пытаясь рассмотреть подробности. И не сказать, что я была одинока: почти все девчонки так или иначе рисковали заработать себе косоглазие.
Девушку, что шла рядом с красивым и статным виверном, я узнала сразу. Она была наряжена в роскошное многослойное одеяние, её тёмные вьющиеся волосы заплели в сложнейшую причёску, но это не имело значения.
Я хорошо запомнила её стихи.
Чувствовалось, что новоиспеченной паре очень не по себе от происходящего. Но её персональный дракон бдел, негромко что-то рассказывая.
За счастливой парой шли другие виверны — очевидно, родственники новобрачного… Новопарного? Новообретённого? Интересно, как у них эта ерунда называется? Не важно. В любом случае, за маленькую поэтессу я была рада. Наверное. Мне самой подобное “счастье” счастьем не казалось вовсе; но, с другой стороны, она ведь этого хотела, верно? Приятно думать, что даже на мероприятиях вроде этого Отбора мечты порой сбываются.
— Госпожа Биланна! — приятный мужской голос вырвал меня из раздумий. Как выяснилось, виверн, шедший последним, остановился и отвесил нашей управляющей церемонный поклон.
— Господин Дэри! — тут же разлилась соловьиной трелью управляющая. — Позвольте ото всей души поздравить вашу семью!
— Благодарю. Мы безмерно счастливы, горды и благодарны. Вы очень хорошо поработали, госпожа! И это позволило нам отыскать будущую мать моих внуков.
— Спасибо за тёплые слова, но вы переоцениваете мой вклад.
— Он не может быть переоценён! — продолжал плести словесные кружева виверн. — И я думаю, Небо тоже видит его — и благоволит нам всем. Впервые за всю историю Отборов пара нашлась настолько быстро! Полагаю, это знак.
— Надеюсь, господин. От всей души надеюсь!
— Надежда живёт и в моём сердце. Потому я хотел бы объявить, что сегодня вечером моя семья устроит празднество для всех девушек, участвующих нынче в Отборе. Пусть они разделят с нами нашу радость!
— Вы безмерно щедры, мой господин!
Угу, щедр. Или хочет похвастаться новой семейной свиноматкой, ткнув носом в грязь остальных. Или преследует какие-то ещё цели. Ох уж эти драконы и их привычка заводить гаремы! Хоть бы имя поэтессы назвали, что ли… но нет. “Она родит драконов” — всё, что надо про неё знать.
Как по мне, это отлично отражает сущность всей баламути с драконьими парами.
*
— И ничего-то в ней нет особенного, — сказала обиженно любительница прожигать подолы чужих платьев. — Обычная простушка. Такие по улицам толпами ходят!
— Среднестатистическая деревенщина! — тут же подхватила одна из аристократок. — Вы видели её кожу?
— Тёмная, как грязь! — поддержала ещё одна. — Её предки, должно быть, были дикарями с островов!
Я про себя усмехнулась. Ну-ну… именно так, как правило, и выглядит женская зависть.
Нужно пояснить: наш курятник в полном составе (то есть, всех конкурсанток, выбранных ртутными братцами) согнали в просторную комнату “услаждать душу искусством”. Это, чтобы вы понимали, рисовать, музицировать и писать стихи.
Рисовать я умела только неприличности на заборе, и то кривовато получалось. Музицировать… Да что уж там: я — сидхе. Нет на свете музыкального инструмента, который бы мне не подчинился. Но в этом и была проблема, собственно. Где гарантия, что за нами вот прямо сейчас не наблюдает кто-то лишний? И что этот гипотетический наблюдатель не заметит странности в моей технике?.. То-то же. Таким образом, мне осталось стихотворчество. Дорлина выбрала то же самое — вестимо, из солидарности. Так что дело кончилось тем, что мы с ведьмой соревновались: кто больше матерных частушек и стишков сумеет вспомнить. Пока что, как ни странно, она выигрывала. Вот что значит деревенское детство! Но главное, что со стороны наше “соревнование поэтов” выглядело вполне пристойно. Большего нам и не требовалось. И вообще, чем не древняя форма этнического искусства?..