— Ммм. Ты дал мне поспать. Это был очень приятный отдых. Сколько времени? — спрашивает она.
— Три, — отвечаю я.
Она подскакивает:
— Колтер! Ты же знаешь, мы должны были отправиться на дегустацию тортов. Не могу поверить, что ты позволил мне уснуть!
— Ты так сладко спала, — говорю ей. — Это же всего лишь торт.
Она смотрит на меня в ужасе.
— Всего лишь торт, — повторяет она. — Я беременна, и это целый стол тортов. Я уничтожу любого, кто встанет на моём пути к поеданию углеводов.
— И меня, — смеюсь я.
— Особенно тебя, — произносит она, проходя по комнате и натягивая на себя одежду быстрее, чем я когда-либо видел. — Я становлюсь невежливой, когда дело доходит то торта. В этом случае каждый сам за себя.
— Учту.
Час спустя Кейт подтверждает свои слова. Она угрожает ткнуть меня вилкой, когда я пытаюсь дотянуться до второго кусочка торта, который Кейт прозвала «почти такой же удивительный, как секс», хотя по её выражению лица могу предположить, что, не будь меня в комнате, она бы сказала кондитеру, будто он лучше секса. Для меня всё это так размыто, этот парад сладостей с названиями типа «Глазированная сахарная мечта с двойным тёмным шоколадом», или «Глазированный малиновый восторг полудня», или «Баварский карамельный торт с заварным кремом», или «Сладкое розовое шампанское».
Ага, всё верно. Я Колтер Стерлинг, обсуждающий плюсы и минусы торта «Сладкое розовое шампанское» для моей свадьбы.
Я провожу всю вторую половину дня, обсуждая то, какая глазированная ваниль более ванильная из трёх предыдущих ванилей, и поедая торты, названные в честь алкогольных напитков. И не очень хороших алкогольных напитков, к тому же заметно отсутствие выпечки, ароматизированной скотчем или ирландским портером «Guinness».
Когда я предлагаю пивную тематику свадебного торта, Кейт смотрит на меня убийственным взглядом:
— Никакого торта со вкусом пива на свадьбе.
— И пошутить нельзя, — отвечаю я покорно.
И эти слова снова приносят мне тот же взгляд.
Я успокаиваю её тем, что передаю следующий кусочек торта.
ГЛАВА 3.
КЕЙТ.
— Свадьба уже через две недели! — визжит Бейли. — Ты взволнована?
Мягкое бордовое кресло из бархата в магазине для новобрачных поглощает меня, и я, скрестив ноги, откидываюсь назад, издавая стон, явно выдающий во мне не-леди.
— Это неимоверно сексуальный звук, Кейт. Что-то между морским львом и гориллой в течке, — смеётся Либби, фотографируя меня на камеру.
— Нужно ли мне спрашивать, откуда тебе известно, как кричит горилла в течке, Либби? — спрашивает Бейли.
Обычно я угрожаю Либби физической расправой и попыткой вырвать фотоаппарат из её рук, но сейчас моя энергия на нуле, а ноги ужасно болят из-за того, что я обошла приблизительно тысячу магазинов в холодном Бостоне с двумя моими лучшими подругами. Они ищут мне бельё для медового месяца, которое бы подошло для моего нынешнего положения.
Ну, тысяча — это, конечно, преувеличение. Возможно, их было два. Но нижнее бельё для беременных? Знаете, это было больше похоже на тысячу.
И нет, на планете не найдётся подходящего для меня в таком положении белья. В последнем магазине я решила, что на меня сейчас могло бы налезть — особенно после дня с тортиками — только лишь муу-муу (прим.: одежда гавайского происхождения свободного покроя, свисающая с плеч).
Оптимальный вариант, да? Колтер уже видел меня голой, и ему, кажется, нравится. Я имею в виду моё тело.
Кроме того, наше свадебное путешествие мы проведём в мини-отеле в Вермонте, и в любом случае это же зимний Вермонт. Супермягкий слип (прим.: женское и мужское нательное нижнее бельё типа комбинезона с пришитыми носками) — это невероятно сексуальный наряд для медового месяца, правда?
Либби фыркает:
— Горилла в течке? Я абсолютно уверена — Бейли издаёт такой звук, когда храпит.
— Что? — возмущается та, игриво шлёпая Либби по руке. — Я, вообще-то, не храплю!
— Нет, милая, не храпишь, — отвечает Либби и, обернувшись ко мне, лишь беззвучно шевелит губами: — Да, она определённо храпит, — затем опускается на колено, наводит на меня объектив и снова фотографирует.
Схватив одну из декоративных подушек, я бросаю её в подругу, но она успевает уклониться, и та задевает только её плечо.
— Либби, я тебя убью, — угрожаю ей без особого энтузиазма.
Она опять щёлкает кнопкой, и я склоняюсь к тому, что мне, возможно, придётся ударить её чем-то потвёрже подушки за мои фотки здесь, где я в своём платье-колокол для беременных сгорбилась в этом кресле.